В номерах не кормили. Извольте питаться самостоятельно. Ага, три раза. Чтобы утром чайку попить – надо самовар поставить. Иван Афанасьевич само собой его из Вятки не захватил, а покупать здесь на краткое время – весьма расточительно. И ещё – это не большой секрет – по утрам Иван Афанасьевич любил есть кашу с маслом. Самую что ни на есть простую. Плиты в номерах не было, соответственно и каши не сваришь.
Пришлось утром питаться в столовой для господ студентов Казанского университета. В той самой, что имела место быть в доме профессора Виноградова на Ново-Горшечной. Стакан чаю стоил там три копейки, порция каши с двумя столовыми ложками масла ещё пятачок. В общем – не накладно. Даже годы студенческой жизни в Военно-Медицинской Академии Ивану Афанасьевичу вспомнились.
Для себя ещё при посещении сего заведения он отметил, что много студентов весьма небогаты. Кушают на завтрак по три-четыре вареных картофелины с подливом за одну копейку. Чаем даже себя не балуют…
Те, что чуть-чуть пообеспеченнее первых гусаком себя потчуют. Варят его в той столовой из сердца, почек и лёгких вместе с картошкой. Получается такая густая похлёбка. Съел её господин студент и на занятия отправился.
У себя в Вятке Иван Афанасьевич в такое заведение бы конечно не пошел, тут же его никто не знает, а значит и стыдиться некого. Так и сегодня – попил чайку и в аудиторию.
Слушатели уж давно собрались, а профессора всё не было. Затем в аудиторию вошел вчерашний ассистент профессора, сообщил что оный совсем занемог, и он нам конспективно его сегодняшнюю лекцию озвучит.
С весьма довольным видом он угнездился за кафедрой, разложил принесенные с собой записи профессора и начал глядя в них тараторить. На нас даже глаза не поднимал.
Да, одна мучка да разные ручки… Действительно – весьма конспективно. Да, и читает он как пономарь.
Узнали мы из сказанного следующее. Что, Екатерина Великая была очень строга с проститутками – ссылала их на поселение за праздность и беспорядочное поведение. К концу же правления поняла, что с проституцией бороться бесполезно и перешла к её легализации. Гулящих девиц насильно отправляли на медицинские осмотры, больных венерическими хворями лечили, причем бесплатно. В столице выделили места под публичные дома.
Профессор бы про это час рассказывал, а его ассистент в несколько минут уложился.
Павел Петрович под страхом тюремного заключения повелел проституткам носить одежду желтого цвета, дабы можно было их отличать от приличных женщин. При нём же проституток из Москвы и Санкт-Петербурга начали ссылать в Иркутск.
При Николае Павловиче были созданы врачебно-полицейские комитеты, которые следили за промыслом проституток и организовывали их регулярный медицинский осмотр. Стоящие на учете в комитете проститутки считались