Врачи решили не комиссовывать, а вернуть в обычное состояние, может, организм сам выберется. И все действительно прошло само собой через некоторое время. Я потом анализировал, в чем дело.
Когда человек больше осуждает, плохо думает, страдает печень. Если человек кого-то обидел, или его обиды идут вспышками, то сердце. Если человек обижается часто, не только на близких, но и на себя, на ситуацию, страдает желудок.
Самые масштабные обиды идут на тонком уровне и незаметными, но постоянными порциями. И чем шире масштаб претензий, тем опаснее. Недовольство окружающим миром, своей судьбой, постоянное внутреннее неприятие ситуации дают самые глубинные обиды, и чаще всего это оканчивается раком легких. Если повезет, то туберкулезом или постоянными бронхитами и пневмониями.
Мне не хотелось быть в Суворовском училище в первый год. Мне не нравилась жесткая дисциплина, унижение младших старшими, культ силы, который там существовал, хотя там было намного легче, чем в советской, а ныне, в российской армии, где издевательство, насилие и произвол хуже, чем в тюрьмах.
Оказывается, рак легких это форма протеста, неприятие окружающего мира. Это самый худший вариант борьбы. Не внешней, а внутренней. И чем больше человек обижается, осуждает окружающий мир внутри, тем сильнее сковывается защита снаружи.
«Расскажу Вам одну странную историю, писал мне один человек, она произошла с моим сыном. Началось все с обыкновенной драки.» Его сын легко поколотил своего соперника, и драка уже почти завершилась. Но вдруг он испытал прилив безотчетного страха, не смог пошевелить ни одной рукой. Его противник, увидев этот безотчетный страх, подошел и несколько раз ударил парня по лицу, а тот ответить не мог ни одним движением. И потом его часто били, издевались над ним, но ответить он не мог. Он решил, что это патология, серьезное заболевание, но трусость исчезала, когда юноша был один, Он часто рисковал жизнью и не испытывал никакого страха. Страх появлялся только тогда, когда нужно было дать кому-то отпор.
Этот синдром беззащитности мне был знаком. Речь как будто шла обо мне. Я так же панически боялся дать отпор и так же периодически рисковал жизнью, чтобы убедиться, что не трус.
Помню, мне рассказали про одного мальчика, которого часто били сверстники, часто били просто так, для развлечения. Он только закрывал лицо руками и повторял: Господи, прости их, не ведают, что творят!
Здесь был тот же самый механизм. Только тогда, когда я начал заниматься биоэнергетикой, понял, что сковывающий в юности страх является защитным механизмом и свидетельствует о хорошей сбалансированности нервной системы. Когда я повзрослел, несколько раз в припадке ярости я чуть не убил человека, на которого был разозлен. Чудо останавливало. Особенно, если я видел, что человек по отношению ко мне поступил безнравственно в той или