Корни ненависти. Эва Гарсиа Саэнс де Уртури

перепада температур.

      – Как он мог?.. – произнес я, погруженный в свои мысли.

      Я сидел на деревянном полу в гостиной, прислонившись к стене рядом со стеклянной дверью на балкон. Альба устроилась напротив. Мы часто выбирали такие симметричные позы для разговоров, иногда перетекавших в долгое молчание. Находясь у себя дома, мы в то же время могли наблюдать за внешним миром и тем, что происходит у наших ног, в самом центре города.

      Альба купила рамку для семейного фото, сделанного в день презентации книги, и теперь обрезала его так, чтобы уместить наши улыбающиеся физиономии в деревянные границы. Однако ее мысли были где-то далеко. Я знал, что она беспокоится о матери – за последние годы их связь окрепла, как быстросохнущий цемент, который не поддается даже землетрясениям. Операция прошла успешно, Ньевес оставалось только пройти реабилитацию перед возвращением в Лагуардию.

      Был вечер четверга, и компании молодых людей спешили через площадь Белой Богородицы в сторону Куэсты, к барам на Кучи или Пинто, чтобы приблизить конец недели. Как по мне, лучше б она закончилась еще в понедельник. Слишком много плохих новостей.

      Младшая сестра, Ойана Найера, выжила. Врачи успели ее спасти, однако предупредили нас, что пройдет минимум неделя, прежде чем девочка окрепнет и сможет с нами поговорить. Пока же нам оставалось только исследовать новое место преступления. По предварительной оценке Мугурусы, шефа криминалистического отдела, квартиру зачистили и вымыли. На полу не было даже намека на следы, а стену, вероятно, возводили в перчатках, которые мы не нашли. Экспертиза не дала никаких зацепок.

      Сестер принесли в полиэтиленовых мешках, вроде тех, какие обычно используются на стройках. При осмотре внутри обнаружили волосы девушек. Других вещей в том свинарнике, где на шести квадратных метрах содержали двух несовершеннолетних, не оказалось. Две недели без воды, еды и воздуха. Отложенное убийство. Их оставили умирать от жажды и голода.

      Насколько хладнокровным нужно быть, чтобы сотворить подобное с девочками?

      Размышляя над этим, я вертел в руках керамическую безделушку – трехмерную копию Средневекового квартала. Такие сувениры продавались в магазинчиках по всей Витории. Глиняные миниатюры воспроизводили белые фасады и оранжевые крыши Старого города. Я мог провести пальцем по рельефам домов, церквей, улиц и кварталов, представляя, как Бог наблюдает за происходящим с высоты птичьего полета.