– Во, всё так – как мой дед говорил! А вот дом Рёйрэ взаправду взял Гнев Всеотца – вночи́ молнией вжарил, и в пепел их всех обратил!
– Ты молчи лучше, дурень, чтобы Горящего Гнев не накликать! Ржёшь, как будто про пьянку какую толкуешь!
– Ладно – довольно про Къеттиров… – буркнул насупленный Айнир, не желая вести эти речи при Бундине, – тогда все там сцепились: за ёрла одни, против ёрла другие, а иные и сам за себя. Одних спросишь – доселе гордятся участием, а иные молчат, точно в горле им кол. Даже от присказки той в дрожь бросает которых…
– Про цену клятвы Красной Секиры которая присказка?
– Не – другая, про скот там чего-то! Про быка и кобылу навроде…
– Про свинью!
– Да это про Стюр – и вражду их с соседями!
– Не – про Дьярви она, как скот сами крали годами у Гальдуров!
– Ага – а потом его им же назад продавали!
– Во-во! Оттого-то Плешивый и взъелся на них – а потом на фръялсталле сцепились все в ругани, каждый стоя на своём; за железо схватились – и понеслось по кривой…
– А я слышал от деда, сказал это блодсъёдда Аску́льф Чёрствый Хлеб, как в хриннауг убил он Ульфге́йра Чесотку из Грени.
– Вот ещё выдумал! Это как Стюр дом Ротсвейнов тогда перебили! У них же был вепрь багряный на стяге! А у первых – кобыла.
– Какая кобыла тебе?! Жеребец! И на стяге уд виден!
– Не про то это, слышал…
– Про то – вот Горящим тебе поклянусь!!!
– И я слышал про Стюр – что случилось там всё из-за бабы – а звали её…
– Бундин – ты-то про это уж точно слыхал за Воротами. Что за присказка эта, о чём? – обратился вдруг Айнир к товарищу, – сама вроде смешна, а про что-то зловещее молвит. Знаешь ты, как там всё было?
– Знаю, – ответил он кратко.
– Так о чём хоть? При чём здесь скотина?
– Уж прости – не хочу говорить. Больно мрачное дело… – нахмурившись Бундин прервал их беседу, – всё одно всем воздал Всеотец за ту кровь потом каждому…
Так и не вышел у них разговор в этот раз. Им бы знать, о чём тут толковали не ведая… Присказка верно смешная иным – но кровищи на ней в каждом слове разлито. Кто не знает всей правды – смеются услышав… а кто знает ту цену событий – молчат.
В питейне к закату собралось немного гостей, кто ещё не лёг спать и не выехал в путь темнотой, не страшась ночных странствий сквозь чащи. Там среди них он и встретил сидевшего подле огня земляка из их орна, торговавшего разным товаром Бергейра Еловую Палку.
– А, родня! – увидал тот вошедшего парня, – мы-то думали уж за Воротами, твои кости воро́ны объели в Помежьях.
– Смотрю – ждёте с охотой… – шутливо поддел его Бундин, – здравствуй, почтенный.
– Ты уж извини – повелось так у нас средь семейства. На язык не накинешь железо, а люди иные как палка моя – без смолы прилипучи. Ну – как сам? Что же дядя тебя с собой в войске не