Михаил бродил среди экспонатов, словно путешественник во времени, изучая артефакты родного края и впитывая дух минувших эпох. Старинные фотографии привлекали его особое внимание – он вглядывался в лица людей, запечатлённых на пожелтевших снимках, пытаясь разгадать их биографии. Предметы быта, расставленные в витринах, позволяли Михаилу представлять повседневную жизнь предыдущих поколений. Он рассматривал старинную утварь, инструменты и украшения, мысленно воссоздавая картины прошлого. Геологические образцы, собранные в регионе, рассказывали ему об истории земли, на которой жили его предки.
Когда стрелки часов наконец сложились в нужный угол, Михаил вышел на улицу, где его встретила живая летопись времени – вереница зданий конца XIX – начала XX веков, молчаливых свидетелей минувших эпох. Первую половину пути он прошёл, погружённый в размышления об увиденном. В его сознании переплелись образы местных героев и легенды, создавая удивительную панораму прошлого. Шаги по брусчатке отдавались эхом ушедших лет, а километр пройденного пути показался мимолётным мгновением. Но чем ближе становилось место встречи, тем быстрее в его голове таяли эти исторические сцены. Реальность настойчиво вторгалась в сознание Михаила, вытесняя уютные мысли о прошлом; страхи и неуверенность выползали из тёмных уголков души. Увидев впереди массивное здание с вывеской, он почувствовал, как груз настоящего вновь обрушился на его плечи. Осанка, ещё недавно гордая от прикосновения к истории края, сгорбилась под тяжестью ожидания. Руки, только что с интересом касавшиеся музейных витрин, затряслись от волнения. А взгляд, жадно впитывавший исторические детали, теперь упёрся в землю, как если бы искал в ней опору перед грядущим испытанием.
Михаил вошёл в приёмную строительной фирмы, и его сразу же окатило волной прохладного кондиционированного воздуха, отделяющей внешний мир от мира деловых решений. Небольшое пространство дышало минимализмом, играя на противопоставлении белоснежных стен и чёрных кожаных кресел, расставленных вдоль них. В центре, за единственным столом, сидела молоденькая секретарь – олицетворение делового шарма и женственности. Она являла собой образец безупречности: от элегантной укладки белокурых волос до безукоризненного маникюра. Нежный шёлк светлой одежды мягко облегал её, искусно сочетая скромность и соблазн. В этой обители деловой строгости Михаил почувствовал себя неотёсанным камнем среди отполированного мрамора. Его речь вылилась в сбивчивый поток, в котором тонули остатки самоуверенности:
– Здрав…ствуйте, – начал он, запинаясь чуть ли не на каждом слоге. Его голос дрожал, как осенний лист на ветру. –