Вторая и самая главная: организовать террор и прийти к власти, взять власть, может только организованное, яростное (не рыхлое и не сомневающееся) меньшинство. Потому что создать небольшую террористическую организацию реально, а большой фронт (партию) нет. Самые мощные технологии – вязать кровью. Нечаевская организация, которая потом была изображена в романе «Бесы» Достоевским, была именно бланкистской. Именно те времена были разгаром бланкизма. И если кто-то полагает, что в России это направление было маргинальным, ошибается: писатель-бланкист П. Ткачёв был несомненный лидер молодежного сознания в те времена. Да и сам размах террора (тысячи (!) убитых чиновников и служащих от Царя, министров, губернаторов до мелких околоточных) говорит сам за себя.
Третье. По понятным причинам террористическая группа меньшинства может быть только тайной и нелегальной. Это значит, что не только организация, но и способы управления её могут быть только тайными, а значит произвольными, грубо говоря, незаконными.
Четвёртое: в социализм людей можно загнать только страхом и силой и держать социализм можно только страхом и силой в рамках персональной, а значит личной военной диктатуры (называй её хоть диктатурой пролетариата), у которой совершенно развязаны руки.
Как видим, даже небольшой абрис бланкизма делает Сталина чуть не святым. Как говорится, многое познается в сравнении. Но проблема в том, что бланкизм, по сути, именно та технология, которая и привела к революции:
1) террор;
2) дестабилизация страны;
3) антагонизация верхов и низов;
4) заговор верхов;
5) развал государства;
6) гражданская война и интервенция;
7) жестокая диктатура.
Тогда гораздо меньше были интересны аморфные коммунизм и социализм как цели, гораздо важнее методы и движущие силы. Такой маразм: цель отошла в сторону и была битва только вокруг средств.
Поэтому возникла не очень хорошая ситуация: Сталин категорически отрицал заговорщическую версию революции – но она состоялась благодаря бланкизму и его фигурантам – Троцкому и Свердлову. Последний символ бланкизма был и остается до сих пор мало исследованный – Яков Свердлов, классический террорист, заговорщик и диктатор. Сталин возненавидел Свердлова ещё в ссылке, которую они совместно отбывали.
Поэтому акцентирование на идеологеме большевизма у Сталина было сверхпринципиальным – оно означало отказ от экстремизма, терроризма, заговоров, военной диктатуры, но обращение к массовому сознанию и «творчеству» масс. Сейчас эти выражения смешны, но по тем временам