Раньше Киллиан всегда открыто делился с ней своей работой, и эта внезапная перемена выводила Винсент из себя. Весь процесс хранился в такой строжайшей тайне, что даже когда она втихаря прочесала интернет в поисках разгадки, то почти ничего не обнаружила, как будто тайна была частью продвижения книги. Винсент нашла фрагменты отзывов вроде «как бывает со многими великими произведениями, этот роман не поддается определению» и «вам придется прочитать его самим».
За месяц до выхода Киллиану домой принесли коробку напечатанных книг в твердом переплете, и он сразу же отнес их в гараж. А в день публикации Винсент отправилась через мост в независимый книжный магазин, где продавцы бы не узнали в ней сразу жену Киллиана Уайльда, и купила книгу. Она собиралась втихаря прочесть ее и, если он так хотел, сделать вид, что не читала, по крайней мере для него. Она ни друзьям, ни детям, ни родственникам ни за что не сможет сказать, что не читала написанной собственным мужем книги – той, за которую в конце концов он отхватил семизначный куш.
Киллиан рано ушел на работу, а позже в ближайшем независимом книжном магазине устраивали вечер по случаю публикации. Винсент скрепя сердце напекла печенья с полураскрытыми розами, раздраженная тем, что он присвоил себе то, что она любила. При этом она изо всех сил старалась быть преданной женой – ведь Киллиан был выдающимся писателем. Ей очень нравилось, как он пишет, задолго до того, как он заключил первую книжную сделку, к тому же она любила его предыдущие книги – к ним у него не наблюдалось такого странного отношения.
Обложка была серая, оттенка до того бледного, что казалась белой, с коллажем из красных полураспустившихся роз, заполнивших всю нижнюю часть. Шрифт серьезный и минималистичный. Как передняя, так и задняя обложки были испещрены пылкими хвалебными отзывами писателей, которых Киллиан давно уважал и творчеством которых восхищался.
«Резонансно! Не книга, а петарда! Киллиан Уайльд здесь надолго».
«Если вы не читаете Уайльда, теряете драгоценное время».
«Полураскрытая роза» – одна из лучших, наиболее сокровенных книг, которые мне доводилось читать. Я серьезно».
«Пронзительно, увлекательно, неповторимо, потрясающе! Книга задела за живое, и мне не хотелось переворачивать последнюю страницу. Давай еще, Киллиан. Пожалуйста!»
«Назовите это беллетристикой или автофикшен… кому, к черту, какое дело? Киллиан Уайльд со свежестью и очарованием искусно завладевает вниманием литературного мира».
«Нет никакой случайности в том, что Киллиан Уайльд является однофамильцем одного из величайших дублинских писателей. Это такая книга, которой мог бы гордиться даже Оскар (и Джойс[22])».
Сидя в машине, Винсент вертела книгу в руках, сначала терпеливо читая отзывы. Ее переполняла бы искренняя радость за Киллиана, не веди он себя так чертовски