В это же время Дмитрий и Еханна, видя, что на данный момент торопиться никуда ненужно, без всякого зазрения совести улеглись на землю подальше от друзей, дабы не мешать им своим присутствием, сложили друг на друга конечности и вновь заснули. Все же многочасовой поход и бой с двумя отрядами нежити не прошел даром для них, а физические и духовные силы, нещадно израсходованные за предыдущие два дня еще полностью не вернулись за двенадцать часов беспробудного сна.
Еханна, сложив свои передние лапы и голову на ноги Дмитрия, прежде чем вновь отрубиться, проницательно взглянула левым глазом на Пантеру и Харрола.
Лес с удивлением и непониманием наблюдал за подростками – их беспечность могла поразить любого человека: как же возможно любить в дебрях, кишащих ордами нежити? Один продолжал нежно ласкать разгоряченное тело тихо стонущей подруги, он горячо целовал ее сладкие уста, их кожу покрыли бисеринки пота. Обрезанные джинсы Наташи отправились вскоре следом за плотным кожаным лифом; его шорты и безрукавка валялись где-то в стороне. Как некогда говорил один классик, любящие сердца слились в едином блаженном экстазе, волна наслаждения и приятной опустошенности полностью поглотила их…
Часа через два Наташа и Один заставили себя подняться с мягкого шелка примятой травы, заменившей им теплое ложе под одеялом синего неба, со счастливым лучистым смехом и сияющими глазами одели друг друга, сладостно поцеловались. Им казалось, что Винэру не столь уж и чужой, он столь же прекрасен и хорош, как родная Земля.
Они беспощадно разбудили сладкую парочку, проследили, чтобы Волк и Еханна поднялись на ноги, привели себя в чувство.
– Вам не кажется, что пора бы и подкрепиться чем-нибудь? – очень серьезно вопросил Дима. – Уже третий день бегаем ошалело, а ничего путного так и не съели, – он внимательно посмотрел на друзей, тяжко вздохнул. – Впрочем, кому-то сейчас, наверное, не до еды.
– Чтобы серьезно подкрепиться, для начала нужно серьезно поохотиться, – тем не менее ответствовал Один.
Они с час загоняли быстроногого, словно молния, оленя по чащам и заболоченным краям, устав сами и досмерти загнав жертву.
Животное чувствовало четырех хищников, но не могло понять, где они затаились. Олень стриг ушами, пытаясь определить их местонахождение по звуку, и до него вдруг