Первые лучи солнца коснулись вершин деревьев, еще не проникая сквозь густые кроны, хотя туман и рассеивался довольно быстро.
Каменный островок торчал из воды, окружавшей его со всех сторон. На нем лежала, смирившись со своей судьбой, молодая глупая косуля, со страхом наблюдая за спадающим потоком. Уши стригли, поворачиваясь в сторону малейшего звука. За свою короткую жизнь она не успела научиться распознавать за привычными звуками шелеста листвы, ветра, травы, скрипа деревьев, беготни мелкой живности едва уловимых, крадущихся, осторожных, смертельно опасных, поэтому единственный вид страха, который сейчас испытывала глупая косуля – страх перед водой, застигнувшей ее врасплох в месте ночлега и загнавшей на скалистый уступчик. Поток легко шумел, фырчал, неся за собой мусор. Она не заметила опасности, подплывающей к ней с двух сторон.
Из-под воды, перед самым островком взметнулась мокрая черная тень, метя в косулю, но та резко вскочила и бросилась в противоположную сторону, однако и там ее поджидала смерть, появившаяся тем же способом, что и кошка – огромная серая крыса, кровожадно ощерив страшную пасть, опрокинула бедное животное набок, накрепко вцепившись острыми загнутыми когтями в плоть жертвы, дотянулась до ее шеи – пантера одним прыжком очутилась на косуле, прижала к холодному камню мощными лапами, сдерживая отчаянное сопротивление. Еханна резким движением перекусила сонную артерию. Кровь фонтанчиком вырвалась из раны, заливая морду грызуна.
Вскоре прибыли с самостоятельной охоты Волк и Харрол: Харрол держал в руках скудное одеяние подруги, призванное скрывать лишь те части тела, кои любят обнажать порнозвезды перед камерами (Наташа, прежде чем обернуться грозной хищницей, обнажилась полностью, дабы после охоты не щеголять по лесу нагой или черной кошкой) – просторные зеленые джинсовые обрезы и того же материала и цвета лиф, а волк – узорчатого удава, удушенного его же руками, чешуи его контрастно поблескивали красным, черным и белым цветами, в длину он достигал аж метров пяти.
В Гилее четверку часто застигала ночь без еды, воды и спичек, тем не менее они никогда не голодали, не умирали с жажды и не замерзали (впрочем, в Гилее и зимой всегда значительно теплее, чем за ее пределами), потому как даже без превращений, в кромешной тьме, умели добывать себе пропитание и огонь, защищаться от любых хищников, и Готрель в этом плане ничем не отличался от земного леса. Им часто приходилось есть сырое мясо, кое не влияло на состояние здоровья оборотней и их принципиальные нормы. Еханне и вовсе не полагалось брезговать в виду своей природы – разве может крыса вообще чем-либо съестным пренебрегать?
Если бы сейчас иномирцев увидели цивилизованные дейчане, их тут же вывернуло наизнанку, потому что действо, происходящее на скалистом выросте посреди Змеиного леса, являлось не для тонких и чувствительных натур. Трое подростков – двое парней