– Вот я и думаю, что так просто отмахнуться от него нам не позволят, – промолвил тятенька и тихонько вздохнул.
– Что ж, тогда желаю успеха в расследовании, господин Чебнев.
Посетитель поднялся и протянул руку.
– Если понадобится совет, обращайтесь. Буду рад посодействовать.
– Благодарю, господин Рудницкий.
Тятенька вышел проводить гостя. Нюрка, загодя шмыгнувшая за большой шкаф в коридоре, дождалась, когда Афанасий Силыч вернется, досчитала до десяти и вошла с улыбкой, держа перед собой кошелку со снедью.
– Тятенька, меня Фефа с обедом прислала!
– Да к чему это? Вот еще моду взяли, – проворчал Афанасий Силыч, но бумаги на край сдвинул.
Нюрка достала чистую тряпочку, расправила ее на столе и выложила еду: вареную картошку, мягкий сыр – Фефа сама делала – и два большущих ломтя ситного.
– Я уж было сам домой собирался, – засунув в рот еще теплую картофелину, признался Афанасий Силыч, – мочи нет: какой день всухомятку. Да недосуг. Убийство у нас.
– А кого убили? – с невинным видом поинтересовалась Нюрка и пододвинула отцу солонку.
– Важную персону. Иннокентия Рудольфовича Лохвицкого.
– А чем же он такой важный?
– Тебя это не касаемо. Лучше скажи, хорошо ли к испытанию по латыни приготовилась. Когда у вас?
– Ах, тятенька, о чем вы? – дернула плечом Нюрка. – Месяц еще, успею подготовиться.
– А ну как не сдашь?
У Нюрки аж дух занялся.
– Не сдам? Да в классе я по всем предметам первая… почти.
– Да неужто? – прищурился тятенька. – А кто в ту зиму по географии почти что удовлетворительно получил?
– А почти не считается! И вообще! Вот не сдам, тогда и ругать будете!
Чебнев посмотрел на пышущие негодованием круглые дочкины щеки и улыбнулся в усы. Ребенок, честное слово, ребенок! Ишь как вспыхнула!
– Ладно, – примирительным тоном проговорил он, – заранее ругаться не буду. А теперь забирай свою кошелку и дуй домой.
– А вы, тятенька, когда? Поздно уже.
– Не до отдыха. Следствие начали. Это понимать надо. Мои все на местах. Работы невпроворот. Будешь уходить, позови мне Кулакова. Надобно опись найденного при убитом начисто переписать.
– Так давайте я помогу. Почерк у меня, сами знаете, каллиграфический.
– Опять ты за свое!
– В сто раз быстрее Кулакова все сделаю!
– Так и быть, – махнул рукой тятенька. – Только пошустрей.
– Вмиг управлюсь, не сомневайтесь.
Нюрка уселась за стол и начала списывать с мятого листочка на чистый.
Кроме почему-то не взятого грабителем портсигара и перстня, ничего интересного при трупе обнаружено не было. Всякая ерунда, какую господа в карманах носят, да газета. И вдруг в самом конце списка…
– Кукла? У него кукла в кармане сюртука была?
– Ну да. Небольшая такая.