Наконец-то послышался первый возглас. Не сдержался Казаков:
– Черт побери! Что же это было такое? Кто-нибудь мне может объяснить?
– Успокойся, мы это должны выяснить сообща, не ищи ответа у кого-либо, – хмуро произнес Махмудов. Сакё кивнул, соглашаясь с мнением навигатора. Действительно, вряд ли кто-то из экипажа мог дать четкий ответ: что же произошло?
– Действительно, нужно разобраться, – членораздельно произнес Брайт. Он не снимал ситуацию «боевая атака», несмотря на то, что нападение было прекращено. Никто не мог гарантировать, что выстрелы не возобновятся, а противник, которого никто так и не увидел, не всплывет с другой стороны. Инопланетяне были способны на многое, а хитрости и беспощадности им не занимать.
– Итак, компьютер, почему прекратилась атака на «Астру»? – спросил командир, обращаясь к бортовой системе.
По экрану пополз текст: «Объект, произведший атаку, исчез. Локаторы слежения фиксировали лишь метеориты, но не источник. Поэтому установить противника не удалось. В связи с прекращением атаки считается нецелесообразным использовать резервы корабля для поддержания боевого состояния».
– Как исчез? Куда исчез? – недоумевал Аркадий, вертясь в кресле, словно его тыкали снизу шилом. – Что за ерунда? Что происходит?
– Успокойся, – пыталась остановить поток его вопросов Родригес. – Не спрашивай того, чего никто здесь не понимает и не знает. Мы в таком же недоумении, как и ты… Своими вопросами только нервируешь нас… – врач не говорила, что перед самым полетом была против участия Казакова в экспедиции, поскольку по психологическим характеристикам он плохо вписывался в коллектив, а такая личность только создавала напряженную атмосферу. Но руководство посчитало, что этим фактором можно принебречь, так как Аркадий считался одним из лучших инженеров по машинным системам, а людских ресурсов итак не хватало – все пожирала война, точнее пост-военный период. Не было времени для поиска другой кандидатуры, и поэтому его включили в состав экипажа. Однако сейчас Анжелина почувствовала досаду, что не настояла на своем.
Она не знала, какие мысли преследовали других относительно Казакова, но предполагала, что те солидарны с ней. Пройдясь по лицам коллег, между тем, она не уловила в них ничего такого, чтобы свидетельствовало об их презрении или недовольстве в отношении бортмеханика. Просто все считали данные вопросы вполне естественными и нормальными, а то что произносилось это нервозно – так обстановка не простая.
– Так я и пытаюсь своими наводящими вопросами сделать так, чтобы мы могли более-менее понять о происшедшем, – в свою очередь, уже несколько спокойнее ответил