кто-то уцепился за тебя.
Кто это та маленькая крошка,
что идет листочки теребя?
Дочь могла бы быть такого роста,
но ты много время прогулял.
С женщиной ведешь себя ты просто,
видно, что ее ты забавлял…
Проложу вишневую дорожку,
вопреки всем женщинам земли.
Подожду тебя еще немножко,
средь поэтов солнечной семьи.
Портрет
Портрет прекрасной Натали,
работы Алова,
в нем тени ровные легли,
одежда алая.
Сияет белый воротник
ажурною каймой,
как белый к алому привык…
Сказал, что стиль такой.
Глаза с прозрачной бирюзой,
судьбой отмечены,
а брови: молния с грозой,
характер – женщины.
Еще что? Губ простой излом,
грустнее некуда,
они встречаются со злом,
а молвить некому.
И нос, как нос, слегка похож.
Ноздря с ноздрей идет.
Он рисовал карандашом,
как будто мазал йод.
А волос, волос! Как кошма!
Как будто бы парик.
Художник Бог, художник Маг,
хотя давно старик.
«Момент инерции исчез…»
Момент инерции исчез,
душа упала, раздвоилась.
Из тьмы возник какой-то крест,
и поднялся над тиной ила.
Взошла заря, разогнала
всю эту дикую картину.
Она одна, она мала,
и день настал, где солнце дену?
Оно светило из-за туч,
оно вонзалось во все окна,
оно не знало диких круч,
оно всегда на крышах доков.
А где-то к вечеру луна
упала светом с полным ликом
на потемневшие луга,
где тени трав качались дико.
И сон окутал как туман,
и темнота, и грусть манили
в еще один ночной обман.
Вдруг лампа, вздрогнув, засветила.
«Раскрылись губы в поцелуе…»
Раскрылись губы в поцелуе,
вдохнули воздуха глоток.
Сознание пело: «Он ликует!»
И зубы – жемчуга моток.
Стоит виденье пред глазами:
приятный образ, сильный лик,
его внимание с чудесами,
он так могуч. Чудесный миг.
Его весь стан в немом поклоне,
ревнивый взгляд: «А с кем же Вы?»
С улыбкой истинно салонной.
И вот, когда я засыпала,
виденье всплыло в голове.
А рот вздохнул, а я пропала.
Флюидный мужчина
Когда очень сильный, флюидный мужчина
почтил своим дерзким, таинственным взглядом,
он чувства все ваши как спичкою чиркнул.
Иль это два поезда и буфер лязгнул.
Уйти он него, не уйти, не пытайтесь,
найдут