Незнакомец продолжал неотрывно читать Коран и после завершения намаза, оставшись один в зале. Я с любопытством смотрел на него. То ли отрешенность от мира сего, то ли его осунувшейся бледное лицо, то ли необычность его одеяния заставил меня обратиться к нему вопросом:
– Уважаемый! Вы местный? Раньше я вас не видел.
Взглянув на меня он отрицательно покачал головой. – Меня зовут Захид, – сказал он, внимательно рассматривая меня.
В разговор включился Аскар – мой помощник. – Таксыр! Захид не имеет ни крова, ни родни. Говорит, что он дервиш и пришел с далека. В мечеть заявился вчера ночью. Оказывается его покусала собака и рядом на хирургическом приеме ему обработали рану на ноге и отпустили на амбулаторное долечивание. Без вас я не решился ему остаться в мечети.
– Вчера говоришь? И где ему пришлось ночевать? Нужно было пустить его в мечеть, – спрашивал и одновременно упрекал я своего помощника.
– Без вашего разрешения я не решился пустить этого дервиша в мечеть, – ответил Аскар. – Ведь дервиши, как бомжи, странные, непоследовательные, бесцельные. А может быть он авлия, отличающейся полным безмыслием своих поступков, не оставляющих сомнения в их психической неполноценности, – оправдывался он.
– Аскар! Дервиш ли, авлия ли – это человек Бога и никто не смеет отказать ему в ночлеге в доме Бога. Знай, что дервиши в перерывах пути живут в мечетях. В Коране сказано: «Не прогоняй тех, кто взывает к господу своему и утром, и вечером, стремясь к Его благоволению», «Так терпи же вместе с теми, которые утром и вечером взывают к Господу своему, истово молят о его благоволении. Не отвращай своего взора от них, стремясь к благам этого мира, не повинуйся тем, чьи сердца по Нашей воле в небрежении своем не поминают Нас, кто следует своим низменным страстям, преступает границы дозволенного».
Переговариваясь между собой, мы украдкой посматривали на него. Ему приблизительно лет тридцать-тридцать пять, среднего роста, худой, аж кости торчат, лицо смуглое, пронзительные глаза, как черные ямы на бледном лице, а также бородка, черная, как смола. Длинные спутанные черные с редкой проседью волосы, опускающейся до плеч.
Глядя на Захида, я терялся в догадках. Кто знает? Дервиш ли он? Заметно, что он как-то всегда стоит под углом, накренившись в сторону, что делает его – или мир за ним – странноватым