Вот только тут я встала, подошла к ростовому зеркалу и наконец, посмотрела на себя. До этого как-то… чуяла, что Марина мне не показывает полработы. И ждала посмотреть целиком.
И замерла, делая вид, что рассматриваю. Как майка навыпуск ниже жопы скрывает её узкожопость. Как красный лифчик с подкладкой подчёркивает, что там всё-таки что-то есть. Как джинсы обтягивают короткие, но прокачанные нижние лапы.
И что вообще Марина сделала с моим лицом, вывесив по бокам две вплетённых в остатки волос накладных косы с бисером цвета глаз. И превратив подводкой глаза в смотровые щели, за которыми пылает зелёный огонь цвета сгорающей меди. С волосами как раз этой самой меди разных оттенков патины.
Остальное лицо… ну, я себя узнала. Но поначалу подумала, что – перебор. А потом сообразила, что я – рок-певица. И поняла, что до сценической размалёвки – недобор.
Вот тут Деск – отколол. Посмотрел на Марину. Получил у неё мой пропуск. Потом вынул из-под толстовки пистолет и засунул мне за пояс.
Сначала я посмотрелась. И поняла, что майка – почти прячет. И только потом аккуратно вытащила незнакомое оружие и посмотрела.
Оружие оказалось почти знакомым. Я – нервно осмотрелась, выискивая, куда. Нашла столик перед креслом. Вопросительно посмотрела на Марину.
Она – кивнула.
Я – подошла к столику, и аккуратно раскидала ТТ, удостоверившись, что это – он. Хотя обойма – двурядная на кнопке и изменёны угол рукояти, калибр и длинна ствола. А из затворной рамы торчит часть ствола с резьбой. Собрала, протянула Деску. Он покачал головой, достал-протянул вторую обойму.
Сунула её в карман джинсов.
Деск махнул рукой, и мы пошли.
В тир. Стометровый на пять дорожек. Пустой, не считая деда за стойкой оружейной комнаты в углу.
С мишенями напротив каждой дорожки, оттянутыми на возрастающие дистанции. И с обоймой на каждом столике дорожки.
Деск мне просто кивнул.
Я – подумала, щёлкнула по пистолету, изобразила руками угол вверх-вниз и кривизну-пологость полёта.
Он – ответил ТТХ.
Ну, вы поняли, что за пистолет и не буду зачитывать по памяти абзац.
Я подумала, вспомнила речи Ангела про Медную Длань, и решила показать всё, что умею и насколько.
На пятнадцать с упора правой на левую выбила глаза, пупок и крестик на сердце. Потом вернулась на первую дорожку, и на пять метров отстрелялась от пояса с левой и с правой по конечностям. На двадцать пять попробовала от бедра просто попасть. На пятьдесят отработала с одной руки. По очереди левой-правой, медленно. И на сто – с двух рук вылила всю обойму.
Деск понажимал кнопки возврата. Снял художественную. Повесил на гвоздик у оружейки. Рядом с мишенью, где были выбиты глазки, соски и улыбка.
Посмотрел на меня. Я перехватила пистолет кончиками, как нечто грязное, и вопросительно махнула вверх-вниз