– Кролики, встать! Кролики, сесть! Кролики, встать! Кролики, сесть! – десять раз подряд говорил Король, постепенно вместе с музыкой наращивая напряжение и быстроту команды.
– Кролики, голосуем! – закричал Король уже при смолкшей музыке, но в том же ритме, и кролики вскочили, хотя для голосования и не обязательно было вскакивать.
– Кролики, кто за меня? – закричал Король, и кролики не успели очнуться, как очнулись с поднятыми лапами.
Все, кроме Возжаждавшего, вытянули вверх лапы. А кролик, случайно оказавшийся возле Возжаждавшего, вдруг испугавшись, что его в чем-то заподозрят, вытянул обе лапы.
Королевский счетовод начал было считать вытянутые лапы, но Король, переглянувшись со своим народом и исключительно демократическим жестом показывая свое общенародное пренебрежение всякими там крохоборскими подсчетами, махнул лапой: дескать, не надо унижать алгеброй гармонию.
– Кролики, кто против? – уже более ласковым голосом спросил Король.
И тут только Возжаждавший поднял лапу. Король доброжелательно кивнул ему, как бы одобряя сам факт его выполнения гражданской обязанности.
– Кролики, кто воздержался? – спросил Король, голосом показывая, что, конечно же, ему известно, что таких нет, но закон есть закон, и его надо выполнять.
Дав щедрую возможность несуществующим воздержавшимся свободно выявить себя и не выявив таковых, Король сказал:
– Итак, что мы видим? Все – за. Только двое – против.
– А кто второй? – удивились кролики, оглядывая друг друга и становясь на цыпочки, чтобы лучше оглядеть толпу.
– Я второй, – сказал Король громко и поднял руку, чтобы все поняли, о ком идет речь. После этого, взглянув на Возжаждавшего, он добавил: – К сожалению, народ, поддерживая меня, нас с тобой не поддерживает…
– Во дает! – смеялись кролики, чувствуя нежность к Королю оттого, что он, Король, зависит от их, кроликов, голосования, и они, простые кролики, его, Великого Короля кроликов, не подвели.
Сам Король снова пришел в веселое расположение духа. Он считал, что когда-то придуманная им производственная гимнастика при внешней простоте на самом деле – великий прием, призванный освежать слабеющий время от времени рефлекс подчинения.
– Продолжаю свои нелегкие обязанности, – сказал Король, благодушествуя и подмигивая народу. – Что скажут кролики по поводу предложения Возжаждавшего?
– Зрелища! Зрелища! – закричали кролики радостно.
– Значит, туда и обратно? – спросил Король у Возжаждавшего, подмигивая народу.
– Туда и обратно! – серьезно ответил Возжаждавший.
– Значит, туда внутрь и обратно наружу? – спросил Король под хохот кроликов.
– Нет, – спокойно отвечал Возжаждавший, – туда и обратно снаружи.
– Удава по своему выбору или по любому?
– По любому.
– Кролики, –