– Уходи пока не поздно, – шипит она ему на ухо.
Ариадна за спиной его стоит, руки скрещены на груди, а на лице покой и боль. Она смирилась давно, остыла к борьбе и ушедшему счастью жизни супружней.
– Не могу, – выдает он, удивляясь даже самому себе.
С одной стороны, он хочет уйти, покинуть грязное место, пропитанное грехом и архаичностью. Даже в родной Нави не так чуждо ему было!
Но он еще не насытился, еще вдоволь не нагулялся, не наигрался с опасностью и жизнью.
– Дурак, – говорит она.
– Знаю, – соглашается Кощей. – Молодой и глупый дурак.
Вечером темным, стоило солнцу зайти за горизонт и ритуал закончился. Менады расходятся кто куда, выращивать, готовить или за скотом следить. Дионис под руку с женой скрывается в доме.
Кощей на камень присаживается, устало потирая виски, а ноги пену морскую чувствуют. Остров Наксос не тревожится, оставаясь молчаливым к ужасам что на нем происходят. Откуда-то вылезает к нему любопытная и надоедливая менада, имени которой он так и не запомнил. В белом хитоне и с босыми ногами, они все слились для него в единое.
– Господин?
Молчит, глазками своими черненькими на него смотрит, а личико милое, пухленькое и совсем еще юное. Дочка, наверное, чья, думает Кощей. Если поискать по острову может и мать найдет, чтобы всучить ей непутевую дочь в руки и уйти. Шляются тут, достают его.
– Чего тебе? – устало говорит он.
Менада наклоняется к нему и на плечо тонкую, бледноватую ручку кладет и улыбается невинно, нежно.
– Господин пойдемте зайдем, простудитесь.
На острове у каждой менады был свой маленький домик, уютный и теплый, а ему всегда же чудилось, что там пахло кровью и слышались крики людей простых.
– Отстань, дрянь! Че не понятно? – он сбрасывает ее руку с себя, рявкает грозно и слышно зов мертвых в словах.
Мир раскрашенный в серые, черные и красные цвета, припудренный сурьмой женской и духами сладкими настигает его. Менада резко и быстро запечатлевает поцелуй на его холодных губах. Поцелуй с запахом крови и винограда.
Только рот он открывает, чтобы поругать дерзкую девку, а ее след простыл. Убегая, пятками сверкая, хохотала менада.
***
Кощей не поет, почти кричит под частушки на празднике, бессвязно и пьяно шатаясь, садится на лавочку. Взор плывет буйным морем, ничего не понять и разглядеть. В воздухе витает запах блинов, свежей зелени и весенней капели.
Снег тает, тает безумно быстро, земля возрождается подобно подснежникам от долгого сна. Его желания, рвения и хотения тают как этот снег, быстро-быстро. Он уже ничего не хочет, только свалится в ближайшее зеленое поле, заснуть крепким сном.
Кости перестукиваются внутри, буйно, беспокойно, возвещая о том, что не нужно было пить водку, привезённое Велесом с мест где, обитает северный народ. Чересчур крепко, вязко и холодно осела жидкость внутри, беспокоя