– Он обозвал Дану, – отвечает вместо меня Влас. – Шлюхой, – добавляет без всякого стеснения, отчего я вновь прячу глаза в пол, краснея от стыда.
– Дай девочке рот раскрыть и самой ответить. – Вздыхает Таранина и, не сдержавшись, закатывает глаза от раздражения.
– Всё так и было. – Тихо подтверждаю слова брюнета. – Мы с Данилом встречались. Потом расстались и…
– Понятно, – говорит женщина, видя, что мне тяжело обо всём этом вспоминать.
Я с благодарностью поднимаю глаза на Лидию Михайловну, испытывая облегчение, что мне не придётся рассказывать обо всём в подробностях. Наверняка, куратор и без меня в курсе того, что мы с Даном были парой. А если и не была, то наша староста сегодня всё ей в красках доложила.
– Наказывать вас прямо сейчас я не буду. Сейчас важно, чтобы у Данила не выявилось чего-то серьёзного.
– Его уже увезли? – Спрашиваю, ощущая, как в груди всё неприятно сжимается.
Каким бы Рогожин не был козлом, но плохого я ему не желаю.
– Да, пять минут назад скорая во главе с нашим медиком увезла его в ближайшую больницу. Как завершат обследование, нам позвонят и сообщат. – И добавляет низким голосом. – Вот тогда и поговорим о вашем наказании. Потому, что, не дай бог, у Данила выявит черепно-мозговую… Вячеслав Дмитриевич нам всем устроит весёлые дни.
В кабинете повисает пауза. Каждый думает о своём. Но длится это недолго, потому что Влас заявляет:
– Он это заслужил.
– Заслужил или нет – вопрос отвлечённый. Не тебе было решать, Влас. Заступиться за девушку – благородный поступок. Но, учитывая твою физическую подготовку, это было избиением младенца. И это не делает тебе чести. Стыдно должно быть.
Лидия Михайловна не повышает тон, но её слова что-то задевают в парне. Он вскакивает с дивана и, не спрашивая разрешения, выходит наружу. Я недоумённо смотрю вслед Дементьеву, намереваясь в самое ближайшее время разузнать о нём, как можно больше информации.
– Что за вздорный мальчишка, – устало подперев подбородок рукой, говорит Таранина, когда шаги Власа в коридоре затихают. – Иди отдыхать, Дана. Я постараюсь сделать так, чтобы твоё имя не упоминалось во всей этой истории. Ради твоих прошлых заслуг. Но сама понимаешь, людские языки злые. До Рогожина старшего точно дойдёт полная версия. Возможно, даже от самого Данила. И тут я тебе точно не помощник. – Разводит руками.
Вот что наиболее вероятнее – что сам Рогожин и нажалуется отцу, когда придёт в себя. Истерики буде-ет… Всем достанется. Я очень сомневаюсь, что Влас не рассчитал силы, когда бил зазнавшегося мажора. Скорее, Данил настолько мягкотел и впечатлителен, что потерял сознание от страха.
– Спасибо, – искренне благодарю куратора и поднимаюсь с диванчика, чтобы отправиться отдыхать.
Всем нам сегодня нужен отдых перед завтрашним днём. Как говорится, утро вечера мудренее. А лишний раз мучить себя неопределёнными догадками – бесполезное дело.
На мгновение задержавшись в дверях, задаю вопрос, всё это время крутящийся