Вот и состоялась через много-много лет моя встреча с родным хутором и земляками.
Нет теперь на хуторе ни школы, ни медпункта, ни клуба с библиотекой, ни ферм, ни сельсовета. Дольше всех продержался магазин, но и он закрылся. Там, где прежде стояли казачьи дома-курени, теперь только едва заметные бугорки, буйно поросшие травой. Как будто и не шумела тут десятилетиями, нет, больше, столетиями, жизнь, не кипели страсти людские, не раздавался детский смех. Всё заросло травой забвения, горькой полынью да жгучей крапивой. Вот и на месте хатки моей любимой бабушки Шуры прощально желтеют соцветия какого-то высокого, не знаю его названия, растения. А, нет, вспомнил: это же коровяк. Баба Шура многие годы не ладила с соседкой Агриппиной; ссорились, в общем-то, из-за пустяков. А теперь и на соседском поместье тоже только густая, высокая трава. Ещё печальнее смотрятся развалины, остовы домов. Если окончательно исчезнувшее с лица земли тёплое человеческое жильё стало частью природы, то эти руины кажутся непогребёнными скелетами.
Ах, картина печальная,
Опустевших дворов.
Спят сады одичалые На ладонях миров.
Проникновенно сказано замечательным поэтом-земляком Виктором Политовым.
Неотступно мучает вопрос: почему же обезлюдело поселение в благодатном краю. Увы, это плата за технический прогресс, за ускоренную индустриализацию и урбанизацию. Ведь во всех западных развитых странах сельских жителей осталось очень мало. Только там этот процесс шёл медленнее, постепенно, с меньшими издержками. Много можно назвать причин умирания хутора: и объективных, и субъективных, обусловленных недалёкостью, а то и прямо глупостью властей, но разве от этого легче?
Всё-таки мне, моим сверстникам очень повезло родиться в глубинном хуторе, ибо уже во второй половине века двадцатого мы застали традиционный крестьянский уклад жизни, когда люди по большому счёту жили в гармонии и с самими собой, и друг с другом, и с природой. Та жизнь ушла в вечность, но она осталась в наших сердцах. Память о хуторском детстве помогает нам выдерживать головокружительный ритм жизни в больших городах. Кажется, что и сама земля помнит о том, что тут жили люди. На пепелищах трава особенно густая. То там, то здесь алеют сухие цветы бессмертника.
И всё-таки хуторок не сдаётся, живёт. Самые преданные его жители не покинули свою малую родину, веря народной мудрости: где родился, там и пригодился. Так приятно было встретиться с ними через столько лет. Сначала недоверчивое вглядывание друг в друга: неужели ты? Не может быть. Потом – крепкие объятия, слёзы на глазах, воспоминания. Как и прежде, подпешенцы кормятся с земли. Держат скотину. Благо пойменные луга богаты разнотравьем. В озёрах – хорошая рыбалка, в лесах – охота. Порадовал целый табун лошадей, направлявшихся к озеру на водопой. В задумчивых, безмятежных водах озера, как и вечность назад, отражаются облака и деревья.
Время