Ах, если бы не мое положение, разве оказался бы я здесь в такой роли? Ну почему Господь не устроил так, чтобы приданое жены давалось без самой жены?
Решил писать тебе в эту книжечку, раз письма не могу послать. Вот будет тебе доказательство того, что думаю о тебе постоянно. Преданный тебе, твой N.N.».
Уже под утро, закончив читать дневник князя – жениха несчастной Анели и борясь с надвигающимся приступом головной боли, вполне ожидаемым после такой-то ночки, Данила послал Нине эсэмэску: «Для куклы нужны новые волосы. Чёрные. Лучше человеческие».
Он закрыл глаза, покорно ожидая сумасшедшего вихря из обрывков мыслей, образов и странных фантазий своего мозга, которые всегда сопровождали боль.
Сначала появилась крыса. Жирная, серая, держащая в лапках ботиночек куклы. Потом возникла башка дедовского деревянного идола, напялившая на себя скальп пандоры, а затем все понеслось на бешеной скорости: Нинина пухлая губа с капелькой клубничного сока, кисть куклы без мизинца, гладь озера с отраженными в темной воде острыми макушками елей, чернильное пятно на жёлтой странице, старинное перо, выводящее «N.N.». На самой границе сознания, уже готового отключиться, Данила увидел со спины девушку у зеркала, примеряющую на себя серебряные украшения куклы. Камею с вырезанной странной фигурой по черному камню. Что-то похожее на человека, с опущенными руками и головой в виде петли.
– Ну ты и поспать!.. Вставай, лежебока-мастер! – Данила вылез из-под простыни. Соломенные длинные волосы стояли дыбом, заспанные глаза щурились на яркое солнце, худые, обгоревшие на пляже плечи, покрытые розовыми заплатками, ежились от наготы. Он нащупал очки, провёл пятерней по шевелюре, накинул рубаху.
Нина стояла руки в брюки, как всегда, великолепная. Она насмешливо и чуть скептически оглядывала и Данилу, и его пыльную, давно не мытую комнату. Солнце, предатель, ослепительно сияло в распахнутое окно, высвечивая все то безобразие, что вчера не было видно в полумраке.
– Волосы для куклы нужны?
Данила, стараясь не смотреть в лицо девушки, протянул руку.
– Давай.
– Где тут у тебя ножницы? – Нина решительно направилась в сторону мастерской.
Путаясь в простыне и влезая на ходу в шорты, он попытался остановить ее. Но она уже гремела инструментами на дедовском верстаке. Через минуту появилась на пороге, щелкая огромными портняжными лезвиями.
– Эти подойдут. Сколько тебе волос надо?
– С полметра хорошо бы или хотя бы сантиметров тридцать.
Нина перекинула свою знаменитую, свисавшую ниже талии косу и, примерившись, начала резать. Данила с ужасом молча смотрел на это надругательство и без слов принял от нее заплетенный обрезок с локоном на конце. А Нина, коротко и лукаво взглянув на него, быстрыми привычными движениями пальцев расплела оставшуюся часть