– Замолчи, Сара! Или я уже не хозяин в доме и не могу сам принимать решения? – раздраженно прервал причитания жены Исаак.
– Не говори потом, что я тебя не предупреждала! – злобно выкрикнула Сара. – Не ной потом, когда этот молодец обскачет твоих детей, перехватив самые выгодные заказы! Вон он какой прыткий! Не успел приехать, а уже определился на постой к самому мэтру Оливеру.
– Да угомонись же ты, женщина! – примирительно пробормотал Исаак. – Я предупредил юношу, что не смогу стать ему учителем, да и приют ему даю лишь на несколько дней. Поговорю с Николасом, тот хоть и совсем старик, но попытка не пытка. Спрошу у него насчет юноши и этим развяжу себе руки. Пойми, у меня есть долг перед старым мэтром Рено. Когда-то его родители помогли моим уехать из Руана, дали денег взаймы. Рено об этом и не знал, а я не стал ему говорить, когда был проездом в его городе. Жадность одолела, что ли… В общем, не вернул я ему этот долг. Но на всякий случай оставил свой адрес, подумал, если он все-таки узнает про эти деньги, то напишет. Теперь этот грех меня душит и не дает покоя.
– Да ведь старик уже умер! Нет старика – нет долга! – продолжала злиться женщина.
Но Оливер ничего ей не ответил.
«И правильно сделал, – подумал Густав. – Мы сами перед Богом отвечаем за свои поступки, и здесь нет места всяким отговоркам и обвинениям тех, кто нас заставил свернуть на кривую дорожку. А советчики сами за себя будут отвечать!» С этими мыслями он толкнул дверь и оказался в столовой лицом к лицу с Оливером и его женой. Через минуту туда вошел юноша того же возраста, что и Густав. Бледный юноша был похож как две капли воды на свою мать. После молитвы все молча принялись за трапезу.
Только неделю и прожил Густав у Исаака Оливера. Все эти дни хозяин вел себя по отношению к юному художнику довольно приветливо. После завтрака даже отвел в свою мастерскую и разрешил наблюдать за своей работой. Здесь также работал его старший сын Питер, а младший остался дома с матерью. В мастерской были два довольно больших окна, поэтому комната казалась достаточно светлой.
– Хорошее освещение очень важно в нашей работе, – пояснил мэтр Оливер. – Когда готовишь миниатюру, нужно очень много света, иначе ты не сможешь сделать ее качественно, найти нужные краски и тона, сделать особо тонкие линии…
С изумлением Густав наблюдал, как Оливер установил над столом большое выпуклое и толстое стекло. Заглянув украдкой за плечо мастера, юноша увидел, как стекло сделало начатую картинку больше и выразительнее. Теперь был виден