Домой я не пришел – приполз, почти заставляя себя передвигать ноги. Наскоро сварганил салатик и, прихватив его, упал на диван перед телеком. Есть вообще не хотелось, и я лениво ковырялся в миске, словно вел там раскопки, которые, впрочем, ни к чему не привели. Осознав, что как-то не до еды, отставил миску в сторону и стал щелкать пультом, переключая с канала на канал. За этим делом я и уснул, напрочь забыв об отчетах, которые нужно будет завтра шефу домой отправлять.
Снилось мне море, а я лежал на теплом песочке и грелся в лучах ласкового солнышка. Где-то вдалеке пела скрипка, и иногда чайки с громким криком камнем падали в воду, чтобы в следующий момент рвануть ввысь с добычей в клюве. Мне было так хорошо, спокойно – просто идиллия. И вдруг в эту идиллию ворвался чей-то голос: «Вставай, ну вставай же. Какой же ты соня. Вставай». Как раз вставать-то мне и не хотелось, поэтому я проигнорировал просьбу неизвестного, каким-то ляхом зачесавшегося в мой сон.
Грохот заставил меня буквально подскочить на диване, да так, что приземлился на пол, отбив заднее «полушарие мозга». Ругаясь, открыл глаза и осмотрелся. Что же так могло грохнуть? Ответ нашелся тут же: рядом с журнальным столиком валялась миска с салатом, точнее те черепки, что от нее остались. Кряхтя, как старик, я соскреб себя с пола, потер рукой ноющий зад и направился в ванную за веником, совком и тряпкой. Вернувшись с хозяйственным инвентарем, замер в дверях, потер глаза, причем по рассеянности сделал это половой тряпкой.
– Ничего не понимаю. Что за черт такой?
Пол блистал девственной чистотой, никаких осколков. На журнальном столике прямо на том месте, где до этого была миска с салатом, стоял мой ноут, причем он был открыт и включен. Рядом с ноутом лежали три папки с документами. Я, может, конечно, и маразматик, но не до такой же степени, что б не помнить, как доставал ноутбук из сумки, как включал его и… судя по тому, что видно на экране, уже и отчет начал делать. Впору креститься.
– Что встал как на празднике? Или стихи читай, или иди и делай свою работу.
Я подпрыгнул, осмотрелся, а вокруг никого. Кажется, у меня что-то с головой, вон – голоса слышу. К врачу мне надо.
– Ремня тебе надо, а не к врачу. Любишь ты все в последний момент делать.
– Ты кто? – прошептал я.
– Совесть твоя. Проснулась недавно, осмотрелась, а тебя нет, только я и пустые стенки черепной коробки. Дай, думаю, схожу, посмотрю, жив ли еще мой хозяин или уже ласты склеил.
– Мама, – пискнул я и поискал взглядом место схоронки.
– Да не трону тебя. Всполошился. Хотя ремня бы тебе, непутевому.
Я, выпучив глаза, стал пятиться, пока не споткнулся о диван и не приземлился на него. Мне еще так страшно никогда не было. Сижу в своем доме, один, ночью, за окном хоть глаз коли, а я с кем-то разговариваю, и, самое главное, этот кто-то мне отвечает. Свят-свят-свят…
– Ты, вообще-то, кто такой, как проник в мой дом?
– Ой,