Лев Семенович повел Диму по узкому коридору вглубь здания.
– В Голландии очень дорогие фасады зданий, особенно те, что выходят на канал. Именно поэтому дома в центре такие узкие и глубокие. Только так можно относительно недорого иметь большой дом в престижном месте. Хитрые голландцы поняли это еще в средние века, а наши до сих пор не могут сообразить, как устроены города. Один мой клиент умудрился купить половину Тверской улицы и просто сдает все в аренду кому попало, и даже не задумывается, как здорово можно было бы все обустроить. Хотя другая половина принадлежит тоже моему клиенту. Боюсь, рано или поздно у меня останется только один клиент, но владеть он будет всей улицей.
Лев Семенович тараторил без умолку. Казалось, ему нечасто выпадает возможность поговорить по-русски, и он от души наслаждался моментом.
– Эти голландцы настолько скупы и лишены размаха, что строят даже дома в несколько метров шириной, лишь бы входная дверь поместилась.
Адвокат говорил очень быстро и практически не меняя интонации, так что Дима даже начал терять нить повествования, но история про клиентов – владельцев Тверской ему понравилась. Он как-то никогда прежде не задумывался, что кто-то ведь владеет всеми улицами, по которым он привык гулять.
Кабинет был странным, битком набитым множеством предметов самого разного назначения из самых разных эпох и стран – огромный глобус, голова лося на стене, старинный шкаф, кожаные кресла. Никаких сомнений в подлинности вещей не возникало, но все вместе казалось ненастоящим. Так в ином московском клубе дизайнер, стилизуя интерьер под советскую эпоху, собирает предметы быта: старые радиолы, приемники, лампы, настольные вентиляторы, но, вырванные из контекста, они теряют свою сущность и превращаются в пустые оболочки, в поддельные елочные игрушки из анекдота (выглядят совсем как настоящие, но не радуют). Вот и этот кабинет скорее походил на декорации к спектаклю или фильму в стиле нуар, где действие происходит в кабинете адвоката.
Под стать кабинету был и его хозяин, человек лет шестидесяти, седой, полноватый, с прищуренными глазами. Одет в твидовый коричневый пиджак, на шее цветной шелковый платок и точно такой же торчит из кармана. Движения суетливы, а бегающие глаза то и дело задерживаются на лице собеседника. От этого взгляда становилось не по себе, словно Лев Семенович знает о нем что-то такое, о чем сам он даже не догадывается. Диме показалось, что сам Лев Семенович такой же ненастоящий, как и его кабинет, и лишь играет роль голландского адвоката среди театрального реквизита.
Хозяин тем временем продолжал делиться откровениями о голландской жизни. Дима терпеливо ждал, когда же он перейдет к делу, но тот с упоением русского туриста, впервые оказавшего за границей, рассказывал, что голландцы так любят хвастаться интерьерами, что не пользуются шторами, и по вечерам город превращается в ярмарку тщеславия