Ганьер открыто улыбнулся и спокойно ответил:
– Не секрет. Я работаю на орден.
– Охотник? – прервала его Ула, – о, простите мою бестактность, просто я сама еду туда именно с целью попасть в орден.
– Вы? Зачем вам это? И нет, я не охотник, там работы хватает. Я объезжаю диких лошадей. Тоже важное дело. К сожалению, охотники часто возвращаются без своих скакунов. Сопутствующий ущерб, как бы грустно это ни звучало. Особенно, когда дело касается оборотней.
– Как интересно, месье Ганьер. Знаете, почему-то после ваших слов мне стало немного спокойнее.
– Поясните?
– Дело в том, что я еду туда с целью стать охотником. Я из далёкой деревни Рьён, не знаю даже слышали ли вы о такой, – Ула сделала небольшую паузу и продолжила, – около недели назад из-за нападения вампиров я потеряла родителей. Сгорел и наш дом. Много кто в тот день погиб и пострадал. Я больше не хочу чувствовать себя беспомощной, когда эти твари выходят на охоту, хочу научиться давать отпор. Защищать таких же, как я.
Гюлер выслушал Улу, не прерывая, немного помолчал, осмысливая её слова.
– Весьма похвальное рвение, Ула, но месть – довольно коварное чувство. Если вы хотите стать хорошим охотником, голова должна быть холодной, а разум чистым. Как Фемида. Знаете, кто это?
– Древнегреческая богиня правосудия. Только не совсем понимаю к чему вы это.
– Просто держите это в голове. Поймёте, если вас возьмут.
Ула отвернулась от Ганьера, тяжело выдохнула и задумалась о чём-то своём.
– Позволите проводить вас? – Ганьер встал со скамейки и повернулся к Уле, – я и сам уже иду к месту своего ночлега, время позднее, ни за что не прощу себе, если вдруг с вами что-то случится.
– Здесь довольно спокойно.
– Да, но чем чёрт не шутит.
Ула подумала и решила, что время действительно позднее, а неприятности ей ни к чему.
– Что ж, вы правы, месье, будет лучше, если я в такой поздний час пойду обратно через весь город не одна.
– Вот и прекрасно.
Несмотря на то, что было уже довольно поздно, шли они до постоялого двора прогулочным шагом, никуда не торопясь. Ганьер немного рассказал Уле о Мепьёне, порекомендовал таверны с особенно вкусной едой, самых честных торговцев на местном базаре, объяснил, куда ей нужно будет идти, к кому обратиться. Разрешил даже упомянуть своё имя как знакомого, чтобы её поскорее приняли. Разговорились и о личном. Ула подробнее рассказала о том, что случилось у них в деревне, Ганьер искренне посочувствовал и сказал, что всё это ужасно, и он прекрасно понимает её порыв. Ула осторожно спросила, есть ли у него семья, помимо родителей, на что Ганьер ответил, что женат на своей работе, да и при всём желании – у него пока что просто нет на это сил. Иногда, конечно, хочется расслабиться и почувствовать себя желанным, поэтому приходится прибегать к помощи, как он выразился, «дам прекрасной профессии». Сказал, что всегда обращался с ними исключительно вежливо и оставлял щедрую доплату за услуги при таком же отношение к себе. Уле почему-то стало его даже немного жаль.
Дойдя до постоялого двора, Ганьер поспешил вежливо удалиться,