Кендрик быстро покачал головой.
– Ничего страшного. Я просто переусердствовал с тренировками в последние несколько дней, – сказал Кендрик, хотя почти забросил бег с тех пор, как приехал в Авельстон. На самом деле ему следовало бы бегать чаще, если он хотел не отстать на Забеге двух вершин в конце семестра. Приходилось врать, чтобы отец не разволновался.
Должно сработать. Иначе его отправят к психологу. Кендрик через это уже прошёл. Изменилось ли что-нибудь после тех бесед к лучшему? Нет. В какой-то момент Кендрик просто заявил, что чудовище больше не является ему во сне, не преследует.
Теперь чудовище заявилось среди бела дня. По крайней мере, его мозг хотел, чтобы он в это поверил. Правда заключалась в следующем: с самого приезда в Авельстон он пытался вызвать воспоминания из детства, прилежно учиться, думал об Айви, о сумасшедших учителях. Неудивительно, что у него в голове всё перепуталось! Дурацкие сны сплелись с картинками из старинных книг – и Кендрик хлопнулся в обморок. Лучше не бывает.
– Не спеши, – сказал отец. – И всегда говори, если тебе нездоровится. Ты – всё, что у меня есть, Кендрик. Ты для меня важнее всего.
«A как же Пенни?» – пронеслось в голове Кендрика. Но это было несправедливо. Он не мог выбирать за отца, кто должен ему нравиться, а кто – нет. K сожалению.
Отец, казалось, удовлетворился кивком Кендрика.
– На сегодня ты освобождён от занятий. Mы поговорим об этом завтра за ужином, – сказал он с неуверенным видом. – Если хочешь, я побуду с тобой, отменю все встречи. Это не проблема. Должны же быть в должности директора свои преимущества!
– Глупости. – Кендрик потянулся к своему смартфону на тумбочке. – Если что, я позвоню. Не беспокойся.
Отец рассмеялся.
– Я твой отец. Беспокоиться о тебе – моя работа.
Он поцеловал Кендрика в лоб и ушёл. И хорошо. Кендрику нужно было отдохнуть. При мысли о гравюрах в старинных фолиантах у него до сих пор сводило живот. Надо бы отвлечься.
Он открыл на смартфоне несколько каналов, клипы с которых обычно его смешили. Сегодня они вызывали у него лишь болезненную усмешку. Неужели в Сети всегда публиковали такие глупости? С таким же успехом он мог бы смотреть в потолок. Или спать.
Однако его организм был против. Господи, его буквально скрутило изнутри!!
– Эй, притормози, – проговорил он, подражая отцу.
Но притормозить не получалось! Разве не полезнее стимулировать кровообращение? Он не собирается бежать марафон, но почему бы не прогуляться?
Он сел. Ни головокружения, ни тяжести в груди, ни одышки. Вот так. A ещё хотелось есть. Он схватил тост и целиком запихнул его в рот. С трудом жуя, открыл приложение для сообщений и коснулся фотографии отца. Но что, если он не разрешит ему выходить? Лучше не рисковать. Он снял школьную форму и влез в джинсы и майку с длинными рукавами.