Интернет мне в помощь. Смотрю, сколько стоит снять самую маленькую однушку на окраине в нашем городе. На столе вижу ручку и какой-то блокнот. Думаю, за один листик, взятый без спроса, меня не убьют. Пишу. Сначала адреса квартир и цену. Потом задаток, плюс аренда за месяц. Зачеркиваю. Нет, лучше за два месяца сразу. Плюс еда, по минимуму. Считаю. Да… Сейчас у меня даже на аренду за первый месяц не хватает. Только задаток. И на мелочи.
Не знаю. Просто не знаю, что делать. Июль и август впереди, в любом случае, свободные от учёбы. Надеюсь, я поступлю хотя бы на вечернее. На дневное отделение – вряд ли. Летом могу работать в любое время. Может быть, и смогу снять квартиру. Где работать-то? Ну ладно, буду и дальше мыть окна ходить. Но это копейки. А мне надо сразу определённую сумму заработать и отложить. Сегодня заплатили нормально, за один вечер как за три мытья окон. Но это Серёга мне помог. Если бы не он… Страшно представить. В лучшем случае, я бы оттуда просто ушла цела и невредима, без денег. А в худшем… с деньгами.
Жуткий грудной стон заставляет меня вздрогнуть. Мчусь в дальнюю комнату, забываю даже, что надо бы постучать для приличия. На диване, скрючившись, на боку непроизвольно стонет парень, благодаря которому сегодня я осталась цела.
– Серёжа, – аккуратно трогаю его за плечо. – Серёжа.
Не реагирует. Весь мокрый. Жар. У него жар.
– Блин! Таблетки тут есть у них, надеюсь, – шепчу себе под нос. – Официально он мне разрешил! Ага!
Несусь обратно на кухню. Начинаю шарить по ящикам в поисках таблеток или аптечки. Вот! Пакетик со всякими лекарствами. Выдавливаю таблетку жаропонижающего, наливаю в кружку воду. Хватаю какую-то чашку, тоже наливаю воду. Полотенце, первое, что попадается под руку.
Бегу обратно к дивану, где лежит Серёжа. Пытаюсь перевернуть его на спину и приподнять голову, чтобы дать лекарство. Он тяжёлый. Поэтому получается не сразу. И дыхание у него тяжёлое. И на меня не реагирует. Совсем. Вот это уже пугает по-настоящему.
– Давай, Карабасище. Раскачался, не поднимешь тебя. Давай. Вот так. Пей. Глотай, – бормочу, успокаивая сама себя.
Вытираю на бороде и шее ручейки воды, пролившиеся мимо. Но таблетку он глотнул. Отпускаю его голову, подкладываю ещё одну подушку.
– Снежа…н...на – бредит что ли.
– Вот это ты завис на Снежане этой! Укол, укол. Что это был за укол, Серёженька, – бормочу дальше, роюсь уже в его спортивной сумке, без разрешения.
Коробка с лекарством. Читаю инструкцию. Ага, можно каждые восемь часов. Это обезболивающее. Отлично.
– Давай-ка сделаем ещё, – набираю в шприц прозрачную жидкость.
Чуть спускаю его боксеры, колю.
– Вот и молодец, Карабасище. Щас оботру тебя. И только попробуй не сказать спасибо! – истерически уже разговариваю сама с собой.
Мокрое полотенце кладу ему на лоб, потом снова намачиваю, обтираю грудь, шею. Невольно разглядываю его спортивное тело.
– Насть, – слышу сквозь сон.
Ощущаю