И глаза отключают
Все радары-рентгены.
До нуля остывают
Термопроводы-вены.
Тонут в памяти лица,
Навсегда угасая.
Успевая проститься
Тихими голосами.
С бузины горицветы
Ветер нежно сдувает.
Завершается лето —
И любовь умирает.
«Упали чёрные цветы…»
Упали чёрные цветы
на боль.
Кого теперь играешь ты —
какую роль?
Какие чёрные глаза
сегодня лгут?
Кого сегодня вызывал
на пять минут?
Какие в море корабли —
презрев уют?
Какие Босхи и Дали
с тобою пьют?
Какая кислая слеза
бежит щекой?
Какая пьяная лоза
подаст покой?
Какой верёвкой на суке
погибнет страх?
Какой недрогнувшей руке
развеять прах?
Какой на узел завязать
тройную нить?
В какую землю бы упасть
и просто
гнить…
10 марта 2010
«Я напишу облака капслоком…»
Я напишу облака капслоком,
В них – тишину нарисую ветром.
Ночь измеряется километрами,
Память искрит электрическим током.
Любой черновик, рождённый мёртвым,
Так же опасен как острая бритва.
Что тебе толку в ночной молитве,
Если душонка до дыр затёрта?
Что тебе ночь обнажённая шепчет?
Чем тебе светит луна в потёмках?
Мы отражаемся в наших потомках.
Время, наверное, в них излечит
Меня,
Отражённого в зеркале времени.
Меня,
Обречённого верить в чудо.
Меня,
Неизвестного роду-племени.
Меня,
Пришедшего из ниоткуда.
Светящую лампу зажали в угол.
Большой корабль ржавеет в гавани.
Давай, музыкант, сыграй нам фугу.
Давай станцуем, старуха в саване.
Кричи, кричи своим ртом беззубым —
Страсть приравняет колпак с короною.
Там, где жила ты, – разбили клумбу
И засадили её анемонами.
Я ухожу на постой к Латоне
(Плотские утехи вкупе с нежностью).
Всё отступает пред неизбежностью
Огня, затухающего в агонии.
Рэп, чика
Типа весна в городе,
Седина в бороде,
Бес в ребро залез.
Я тебя без.
Без тебя меня
Словно бы и нет.
Словно солнца луч
Потерял свой свет.
Только темнота,
Словно слепота —
Словно было всё
Не там и не так.
Заряди меня,
Освети меня,
Подними меня,
Полюби меня.
И растает лёд,
Отойдут снега,
И весну прибьёт
К нашим берегам.
Дышим