– Зачем это?
– Да чтоб позлить вас и оскорбить хорошенько! – Грубо ответил я и всем телом отвернулся к Софье.
Бабуля фыркнула и не издала больше ни единого звука. Слава Богу. Я уважаю взрослых людей, но иногда они перегибают палку. Да, они дольше прожили, вероятно, больше знают, но, отнюдь, морщины на лице и седые волосы – не привилегия. Всю жизнь, такие, как она, находят во мне козла отпущения. И не все из них старики. «Ты злой», «ты всех ненавидишь» – говорят они. И я удивляюсь, ей Богу. С каких пор, тот, кто говорит правду о человеке и в целом об этом мире зовется мизантропом? Чушь! Покажите мне хорошего человека, и у меня ни за что не повернется язык назвать его плохим или как-то осудить. Покажите мне океан, и я похвалю его. Дайте мне на руки ребенка, и я прижму его к груди, целуя в темечко. Покажите мне просящего, и я подам ему. А если покажете мне кучу навоза, то я моментально назову это говном.
Но самое удивительное, что эти люди, строящие из себя оптимистов, вовсе не являются такими. Это фикция. Они, на самом деле, сами озлобленны на весь мир, а иначе, просто снисходили бы до таких «убогих мизантропов», как я.
– Давай найдем твой рассказ? – Предложила Софья.
– Не надо. – Говорю. – Давай что-нибудь другое глянем.
Я раскрыл книжку и остановился на 97-ой странице. Рассказ назывался: «Как меня заблокировали в социальной сети». Написал некий Святослав Прохоренко.
– Ну, листай дальше. – Сказала она.
– Погоди. – Я поставил палец на начало текста и принялся за чтение.
«Как-то раз, летним, жарким вечером я зашел к себе в социальную сеть и обнаружил, что меня заблокировал старый одноклассник. Что в такие моменты может почувствовать человек пятидесяти лет? Огорчение, обиду, страх, разочарование…» Я остановился, не дочитав до конца.
– Ты прочла?
– Читаю. – Говорит она.
А я задумался, глядя в никуда. И о чем только думал Святослав Прохоренко, когда писал этот рассказ? Что чувствует человек, когда его блокируют на каком-то сайте? Может быть, кто-то и чувствует огорчение или еще что-то на подобие, но как он может почувствовать от этого страх? Страх перед чем? И он пришел с этим на конкурс, надеясь, что победит. С ума сойти. Наверняка, у него полно рассказов вроде этого. Типа: «Что чувствует человек, когда собирает одуванчики?» или «Что я делаю, если у меня в зубах застревает петрушка или мак». Забавно. Не удивлюсь, если бабушке, сидящей рядом, понравился этот рассказ. Мне до жути интересно почитать, что же настрочила она, но мне было безумно лень оборачиваться к ней и узнавать, на какой странице находится ее произведение.
– Да уж. – Дала оценку Софья. – Что за…?
– Дай-ка. – Сказал я, вытягивая из ее рук книжку.
– Дамы и господа! – Вдруг послышался голос Димы.
Я поднял глаза. Он стоял за кафедрой и с микрофоном в руках. Свою засаленную майку он сменил на белую, клетчатую рубашку. За какие-то пару минут он добротно залил ее потом. Я хотел нажаловаться Софье, но потом вспомнил, что это бессмысленно. Ведь