– Дитя, – сказал Козел (продолжая скрести пыль), – не отшатывайся от меня. Хочешь, я тебя понесу?
– Нет! – вскрикнул Мальчик так быстро и громко, что улыбка Козла угасла и тут же снова включилась, как свет.
– Очень хорошо, – сказал Козел, – тогда тебе придется идти самому.
– Куда? – спросил Мальчик. – Я предпочел бы отправиться домой.
– Вот именно туда ты и отправишься, дитя, – сказал Козел, а следом, как бы напав с опозданием на новую мысль, повторил: – Именно туда ты и отправишься.
– В Замок? – спросил Мальчик. – В мою спальню? Где я смогу отдохнуть?
– О нет, не туда, – ответил Козел. – С замком оно ничего общего не имеет.
– Где я смогу отдохнуть, – повторил Мальчик, – и что-нибудь съесть? Я очень голоден, – и тут раздражение охватило его, и он крикнул облаченному в черное, долгоголовому Козлу: – Голоден! Голоден! – и притопнул ногой.
– Ради тебя устроят банкет, – сообщил Козел. – Состоится в Железной Комнате. Ты же первый.
– Первый кто? – спросил Мальчик.
– Первый гость. Мы так долго ожидали тебя. Хочешь погладить меня по бороде?
– Нет, – ответил Титус. – Отойди от меня.
– Как это жестоко, говорить мне такое, – сказал Козел, – и в особенности потому, что я еще самый добрый из всех. Вот подожди, увидишь прочих. Ты – в точности то, что им требуется.
Тут Козел расхохотался и большие, обвислые, белые манжеты запорхали туда и сюда, потому что он заколотил себя лапищами по бокам.
– Я тебе вот что скажу, – произнес Козел. – Ты ругаешься, так и я буду ругаться. Тебе это понравится? – Козел наклонился, вглядываясь в Мальчика пустыми глазами.
– Я не понимаю, о чем ты, – прошептал Мальчик, – но найди мне еду или я никогда для тебя ничего делать не стану, и возненавижу тебя даже сильней, чем сейчас, – и убью тебя, да, убью, потому что я голоден. Дай мне хлеба! Дай хлеба!
– Хлеб недостаточно хорош для тебя, – ответил Козел. – Тебе нужны камыши и фиги.
Он склонился к мальчику, и от его засаленного черного одеяния пахнуло аммиаком.
– А что еще тебе нужно…
Этой фразы Козел не закончил, поскольку ноги мальчика подкосились, и он без чувств повалился на землю.
Длинные волосатые челюсти Козла отвисли, как у механической игрушки; упав на колени, он на дурной манер затряс головой, так что сухая пыль, покрывавшая его локоны, поднялась и поплыла по воздуху в безрадостном солнечном свете. Какое-то время Козел вглядывался