Я вспоминаю, что еще говорила мне государыня, пока мы ехали в трамвае. «Дорогой – сказала она – давай поедем отсюда в сказочную Колхиду или в Монголию». «Ваше Величество – ответил я – особе вашего положения странно желать ехать в Монголию. Да и трамваи туда в последнее время не ходят». «Почему?» – промурлыкала она. Я даже не знаю, что на это ответить. Так, наверное, получилось. Каприз. Жестокая и беспощадная игра природы. Вот и все.
Мне нужно бежать сломя голову, чтобы этого не случилось. Гнать во весь опор. Я должен быть сам – как электричество. Сам – как молния. Сам – как проворный и извилистый дождевой червь. Ну вот этого только не надо. Я боюсь воды. Я выскакиваю из департамента и хлопаю дверью.
Вдогонку
«Постойте – вдруг говорит мне вдогонку директор – мне надо вам кое-что сказать».
Господи, ну что там еще. Чертыхаясь на чем свет стоит, я возвращаюсь обратно.
Карательная экспедиция
Директор департамента вызвал меня спозаранок, когда по улицам еще бродили понурые сновидения, а я еще не успел выпить первую чашку кислого кофе и не сумел толком прийти в себя от всех своих злоключений на Сенной площади. Поиски пропавшей треуголки отняли слишком много сил, моральных и телесных, а в ушах еще стояли злобные крики уличных торговцев, звонки трамвая и свист ледяного ветра.
«Что вы можете рассказать мне, уважаемый Вячеслав Самсонович?» – спросил директор.
«Меня бьет озноб – сообщил я ему – и я не успел еще выпить первую кружку кофейного напитку».
«Это не совсем то, что я именно ожидал услышать» – перебил меня директор.
«А еще моя треуголка подверглась на Сенной площади моральным и физическим унижениям – припомнил я – посему я требую немедленно послать на Сенную площадь карательную экспедицию. Пусть все эти мерзавцы на Сенной, все как один, встанут на колени перед моей уязвленной треуголкой и попросят у нее прощения. «Прости нас, о треуголка!» И тогда я, Вячеслав Самсонович, небесный начертатель милостью божьей, отпущу им все их вольные и невольные прегрешения. «Живите – скажу я им – так уж и быть, моя треуголка вас прощает».
«Мы не можем в данную минуту отправить на Сенную площадь карательную экспедицию – сказал директор, несколько смущенный – у нас нет для этого достаточно солдат. В данную минуту все наши солдаты задействованы в Тележном переулке. У нас есть только гардеробмейстер Алексей Петрович. Но он один вряд ли выдюжит».
«Жаль» – ответил я.
«Что еще вы можете рассказать?» – спросил неугомонный директор.
«А что вы именно желали услышать?» – уточнил я.
«Мне важно знать, что вам известно о первопричине