– Пойдешь ко мне хозяйкой?
У нее перехватило дыхание, она лишь часто-часто закивала головой и уже, как своему, обтерла платком лицо и руку. Потом в каком-то порыве обхватила его за шею и зашептала:
– Я испугалась – жуть! Все целы, а тебя нет. Чуть с ума не сошла, – и тут же по-деловому добавила, – рубаху всю кровью уделал, давай я помогу снять.
Вербеня по-хозяйски протерла его меч, вложила в ножны и, чувствуя на себе его взгляд, покраснела.
Рука об руку появились они на лугу под дружное «АХ». То, что наговорили ратники, – это одно, а вот такое появление – это уже что-то. Народ зашевелился, заулыбался, а Стрый заорал во все горло:
– Гуляем! Прошка, давай веселенькое! Победили и Голову пропьем!
Голоса раздавались со всех сторон, воспротивиться воле народа у Голомысла не было сил – да и сам хотел отдохнуть:
– Праздник, так праздник! Обедаем, пируем, свадьбу гуляем – и спать. А в ночь выступаем на Городец. Пора и нам помощь им оказать.
– Ты что, Голова, их же три сотни! Да степняки. А нам еще на защиту села народ нужен. Да пока дойдем, там и помогать некому будет.
– Эх, Степан, ты, конечно, мужик мудрый, но вперед не заглядываешь. Оставаться в Городце лесовики не будут, обрат мимо нас пойдут. И что будет? Ты об этом подумал? А чтобы не опоздать, Мчеслав по короткой тропе проведет. Как раз к утру поспеем. Оглядимся. А там видно будет. Так что без разговоров: гуляем, спим и в путь!
Тут снова подал голос Степан:
– Я так думаю, что в лоб им бить не будем. Основной урон нанесем стрелами. Так что, Голова, готовь еще трех коней для трех красавиц. Они уж точно зря стрелы пускать не будут. Выходите, мои хорошие, покажитесь народу, пусть знают, что не только у ратников меткий глаз и твердая рука.
Голомысл вдруг почувствовал, как дернулась рука Вербени. От неожиданности отпустил, она вышла на середину, поклонилась и крикнула:
– Неждана, Любава, не стесняйтесь! Нам гордиться надо, что мы, наверное, первыми ратницами будем.
Раздались голоса одобрения, а Сучок прошипел:
– Ну, Степа, удружил, я на них надеялся, а ты враз оборону ослабил.
– Помолчал бы, у тебя и так ни один вражина ближе полсотни шагов не подойдет. Липа, Беляна, Родоня да еще пару десятков могу назвать. Не во всякой дружине такие стрелки есть, у которых и руки крепкие, и глаз меткий.
– Ладно уж, пользуйтесь моей добротой. А кто пойдет, Голомысл?
– Вот сейчас и прикинем. Стрый! Найдите Стрыя – он лучше всех про коней знает. Хорошо бы сорок