Правда, иногда по ночам меня мучают жуткие кошмары. Я вижу черное бездонное море и чудовищные волны. И девушку, которая решила изобразить собственную смерть, а стала тонуть по-настоящему. Я не знаю, сколько времени плыла под водой, но, когда я решила плыть к берегу, у меня уже просто не было сил. У меня не было сил ни плыть, ни дышать, ни хоть как-то бороться за свою жизнь. Ты знаешь, я очень часто вспоминаю того странного спасателя, который вытащил меня из воды, сделал искусственное дыхание и вернул меня к жизни. Я тогда пребывала в таком чудовищном нервном состоянии, что даже не додумалась спросить его имя. А он… Он и сам ни о чем меня не спрашивал и сказал, что не имеет привычки совать свой нос в чужие дела. Я знаю про него только то, что он работает спасателем на пляже, снимает небольшой дачный домик и до беспамятства любит море. Я назвала его странным, потому что он слишком много для меня сделал и не потребовал ничего взамен. Я прожила в его домике недели две, пока совсем не окрепла и не поняла, что я в безопасности и больше нечего бояться. Когда он уходил на работу, я сидела на стуле у самого входа и прислушивалась к каждому шороху. Мне казалось, что сейчас вернется мой странный спасатель в компании моего мужа и меня отвезут в тот стеклянный дом, из которого я сбежала. Но наступал вечер, и спасатель возвращался совершенно один. Он садился рядом с плитой, чистил картошку и готовил какое-нибудь нехитрое блюдо. Затем через силу меня кормил, убеждал в том, что не сделает мне ничего плохого, брал в руки зеленку и смазывал мои раны, которые остались после моей так называемой семейной жизни. А еще… Еще он с ужасом смотрел на мои многочисленные рубцы, которые уже ничем не нужно было мазать, потому что они уже никогда не сойдут. А один раз… Один раз я хотела ему все рассказать, но он закрыл мне рот своей мощной ладонью и попросил, чтобы я никогда этого не делала, потому что моя тайна – это только моя тайна и если ее узнают другие люди, то это уже не будет тайной и может очень сильно мне навредить.
Как только я закрываю глаза, чтобы погрузиться в сон, на меня тут же наваливается бессонница, с которой просто бессмысленно бороться, и тогда я вспоминаю этого странного спасателя и нашу с ним последнюю ночь. Он лег спать, а я вдруг подумала о том, что просто обязана его отблагодарить за все, что он для меня сделал. Я ничего не могла ему предложить. У меня не было ни денег, ни документов, ни вещей. У меня было только мое израненное тело со множеством синяков, ссадин и уже