– Замужем, Настя? – вопрос в лоб, заставший меня врасплох. Пару раз хлопнула своими глазами, сбрасывая оцепенение.
– Нет. – честно ответила.
– С родителями тут живешь? – продолжил допрос Артем, и я нахмурила брови. Сложила руки на груди, обороняясь от его любопытства.
– С братом. – подумав еще секунду, уточнила: – Он из школы сейчас вернется. Мы уроки с ним будем делать. – ну если уж он тонких намеков не понимает, то этот, жирный, точно должен увидеть. Некогда мне тут беседы вести. Да и дел еще целая уйма по дому.
Мужчина задумчиво окинул придирчивым взглядом тесную кухню. Переместил внимание на скромную корзинку с печеньем в центре стола, затем оценил мою домашнюю вязанку с заплатками на локтях, и недовольно поджал красивые губы. Выводы, которые он сделал в своей голове, ему явно пришлись не по вкусу.
Я упрямо задала подбородок. Да, мы с Пашкой небогато живем! Но я этого не стыжусь. Верчусь, как могу. Хозяйство веду. На прошлой неделе вот тетю Валю взялась подменять в местном клубе, там по субботам все жильцы собираются. А по осени столько грязи, что она с больной спиной не справляется. И даже работы уборщицы я не стесняюсь. Другой то в нашей глуши просто нет.
– Зайду. – глухо выдал Артем, обрывая мой поток мыслей. Голос у него от чего-то стал мрачный, задумчивый. И я разозлилась. Не его дело, оценивать как мы живем. Но ответить ничего не успела. Артем поспешно скрылся за дверью, оставив меня на кухне одну.
Правда уже через пару минут в дом влетел Пашка, и проворно скинув ранец у порога, бросился мне на шею.
– Я подрался сегодня! – гордо заявил он, тыкая пальцем себе под глаз. Там наливался синевой кровоподтек.
Я распахнула глаза, оценивая ущерб.
– Пашка! – с изумлением выдохнула. – Как это подрался? С кем? Из-за чего? – ухватила румяные мальчишечьи щеки ладонями и принялась вертеть его голову из стороны в сторону, осматривая на предмет повреждений. Слава богу, синяк оказался единственной травмой.
– С Федькой Масленниковым! Давно пора было ему навалять! – гордости в голосе парня нисколечко не поубавилось, даже после моего строгого взгляда. – Я терпел, пока он только меня обзывал. Но сегодня он и о тебе плохим словом сказал. Я не выдержал. – к концу своего рассказа брат понуро потупился.
– Как? – с улыбкой спросила.
– Сказал, что нищие мы. – буркнул парень. Я вздохнула. На правду разве обижаются? Но ругать брата за это не стала:
– Спасибо, что заступился. – потрепала его по волосам. – Но больше так не делай. Не надо драться ни с кем. Никогда не знаешь, чем это может закончиться. – ободряюще обняла. – Защитник ты мой.
Пашка зарделся от похвалы, растягивая губы в широкой улыбке.
– Бог ты мой! А где твой зуб?! – я всплеснула руками, выпучивая глаза. Да, боевые потери на нашем фронте гораздо серьезнее.
4. Настенька.
– Насть, Насть… – слышу я испуганный, жалобный голос братишки. Но звучит он как