Не зря я все это представление с ногтями затеяла, ой не зря. И страшно подумать, чтобы было сунь я эту проклятую флешку в комп на работе.
– Все, Вероничка, принимай позорную халтуру, – недовольно скуксившись, сказала она и отпихнула от себя мою руку.
– Все прекрасно. – поспешила ее утешить, рассматривая ноготь. По мне так очень даже неплохо.
– Убери от меня эту лажу, – Ленка театрально закатила глаза, – жду тебя в выходные.
– Я непременно приду, а сейчас извини. Бежать надо.
– Беги, беги, – хмыкнула она, – я бы к такому тоже бежала, сломя голову.
А я бы бежала от него на край света, да вот проблема – не могу. На крючке сижу, вяло подергивая лапками.
Кирилл прилежно ждал меня в машине. Ни дать, ни взять заботливый муж, поджидающий любимую жену из салона красоты. Просто идиллия.
– Сделала? – спросил, когда я уселась рядом с ним.
– Да, – с натянутой улыбкой показала ему руку.
Кир на нее даже не взглянул, вместо этого задумчиво рассматривал мою физиономию.
– Что? – напряглась я, – мне нельзя ходить на маникюр?
– Почему же, – невозмутимо повел плечом, – можно.
– Тогда почему ты на меня так смотришь?
– Не знаю. Странно как-то.
– Что именно? – насупилась я.
– Я же сказал, не знаю.
Он просто чувствовал, что я вру, и никак не мог понять в чем именно.
По спине прошлись холодные когти страха. Жесткие, ядовитые, раздирающие плоть и заставляющие задыхаться от липкой паники. Этот равнодушный взгляд ледяных голубых глаз пронзал насквозь, ломая что-то внутри.
– Мне больно было, понимаешь! – мой голос задрожал, – Больно! Ноготь треснул прямо вот так! Отсюда до сюда!
Слезы сами навернулись на глаза.
– Я не умею терпеть боль! И не смотри на меня так! – не знаю, что я несла и зачем, но слова лились сплошным потоком, – я пластырем сначала заклеила. Перетянула, поплотнее, но все равно обо все задевала, и было очень неприятно. Так невозможно работать. Я пыталась, честно. Да еще Кузьмина на меня с утра взъелась.
Я продолжала жалобно гнусавить, а он продолжал меня рассматривать. И с каждой секундой, с каждым моим словом его взгляд становился все холоднее.
– Хватит ныть! – не выдержал Кирилл.
– Я просто хотела объяснить…
– Я все понял. Будь добра, избавь меня от дальнейших причитаний, – резко сказал он и завел машину, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Я заткнулась, притихла. Вытерла слезы и забилась в уголок, подальше от него.
Минут пять мы ехали в полнейшей тишине. Я пыталась придти в себя и понять, поверил он мне или нет, а он молчал о чем-то своем.
– Если бы ты только знала, как ты меня раздражаешь, – наконец, произнес таким обыденным тоном, будто размышлял о погоде.
«Если бы ты только знал, как я тебя ненавижу», – мысленно прокричала я.
– Надо было тебя просто