Хотя слова были обращены к Мирону, отношение к нему они имели посредственное. Обернувшись, я встретилась с Данилом взглядом. Брови его сошлись, на лицо набежала тень. В воцарившейся тишине мы молча смотрели друг на друга до тех пор, пока не вмешалась мама:
– Завтрак будет через пять минут. Я накрою на четверых.
– Я не буду завтракать, – сказал Даня резко. – Это твой сын? – уже мне.
Присутствие мамы и Мирона ему было ни по чём. Назревающий шторм грозил катастрофой.
– Агния, – начала было мама, подойдя ближе, но я не дала ей договорить.
– Уведи Мирона в кухню, мам.
Как они оказались в доме, когда должны были остаться в квартире, я не имела понятия. Вернее, имела, но подумать не могла, что мама, не сказав мне, привезёт сына сюда! Теперь же я смотрела в почерневшие глаза его отца и готовилась к битве.
Наступление ждать себя не заставило. До боли сжав локоть, Данил протащил меня через весь коридор. Упираться было бессмысленно. Я едва успевала переставлять ноги. Упала бы – он бы не заметил.
С грохотом захлопнув за нами дверь кабинета, Даня швырнул меня в кожаное кресло. Я ударилась о спинку, кресло проехалось, воткнулось в стену и остановилось. Руки Данила оказались на поручнях по обеим сторонам от меня, глаза свирепо блеснули.
– Сколько ему лет? Цедя слова, спросил Данил, заставляя меня вжаться в спинку сильнее.
Я молчала, хотя это было глупо.
– Сколько, мать твою?! – рявкнул он. – Почему ты ничего не сказала?
– А что я должна была сказать?! – взвилась я, чуть придя в себя. Попыталась подняться, но он тут же толкнул меня обратно. Убрал руки, но продолжал возвышаться надо мной, заслоняя окно.
– Что у меня есть ребёнок!
– У тебя нет ребёнка, – отрезала я. – Нет и никогда не было!
– Н-да? – голос стал опасно вкрадчивым. Он опять склонился. Невзначай дотронулся до моих волос.
Мне стоило больших усилий не шарахнуться от него. Исходящая от Данила энергия подавляла волю, сметала защитные барьеры, рушила оборонительные стены и превращала меня в беспомощную девочку.
– Да.
– Хочешь сказать, отец твоего сына не я?
И тут во мне что-то сломалось. Обида, переживания, ожидание: всё вырвалось наружу. Но не слезами, а яростью.
– Не ты, – ответила с уверенностью, не отводя взгляда. Откуда-то появились силы для противостояния.
– А если мы это проверим?
– Ты можешь проверять, что хочешь, Данил. Ничего не изменится. – Не обращая на него внимания, я встала. Выпрямилась и посмотрела твёрдо: – Мирону ты никто.
– Если он мой – я заберу его.
Я усмехнулась.
– Попробуй, – выговорила ровно, но уверенно.
По его скулам заходили желваки, на шее вздулась вена. Это было странно, но чем сильнее я чувствовала его гнев, тем становилась спокойнее.
Ничего больше не сказав, пошла к двери. И всё-таки не смогла уйти, не оглянувшись. Данил стоял на том же месте. Если бы