– Не надо было переплетать!
– Почему? – касаюсь нежно милого личика.
– Бонусы не достанутся мне!
– Я не спрашивала у тебя. Спрошу сейчас. На что хочешь потратить деньги?
– На кастинг.
– Чего???
– На киностудии проводят кастинг, и я хочу получить роль.
– Ёшкин кот! Тебя тетя Нина настрополила, и ты навострила лыжи. Милая, хорошие волосы не гарантируют получение роли Рапунцель. Надо же уметь играть. А ты не ходила даже в театральную студию.
– Я учусь, – упрямо заявляет дочь.
А я в тысячный раз думаю о том, как сильно она похожа на отца. Внешностью, характером.
Повезло, хоть мозги мои и логический склад ума.
Может, у нее что-то в жизни получится с первой попытки!
У дочки шикарная внешность отца, и ее белые кудри придают ей шарма и красоты. А синие-пресиние огромные глазищи оценили уже давно в сети. Модельные агентства шлют приглашения уже год.
Я никак не решаюсь отдать дочь в моделинг.
До сих пор свежа рана, нанесенная ее отцом.
Не хочу, чтобы моя крошка выросла такой же. Красивой. Бесчувственной.
По сей день наблюдаю за жизнью Ивана Ветреного и констатирую тот факт, что будь у него мозги и не будь гордыни, он бы далеко пошел.
А так, что не скандал, то имя Ветреного юзают в сетях. Что не провал фильма, то перемывают косточки Ваньке, критикуют за то, что сел не в свои сани и выбрал не свою роль.
Гвоздь отрицательных новостей!
– Мамуля, будешь меня кормить? – дочь подходит к выключенной плите, открывает пустую кастрюльку, стоящую на ней сиротливо.
– Милая…
– Пекется? – показывает на духовку.
– Нет. И там ничего не печется.
– Гриль? – подходит к тумбе, подпрыгивает, чтобы рассмотреть окошко микроволновки.
– Детка, я не успела. Тетя Нина тебя покормит.
Мысленно проговариваю, что она мне должна за то, что язык свой распускает вечно.
– Снова котлеты на завтрак? Фу!
– Знаешь, Рапунцель когда жила в замке, запертая злой ведьмой, она ела всё подряд и не возражала. Так что твои мучения окупятся сторицей, если ты выдержишь пытки. Фу! Испытания рыбными котлетами тети Нины.
– У меня есть выбор? – дочь жалостливо заглядывает мне в глаза.
– Нет, малыш. У нас у обеих нет выбора. Совсем.
– Ладно, – дочка отлипает от меня, уходит к себе в комнату. Ей даже говорить не нужно, что надо срочно одеться, чтобы эвакуироваться из дома в чужой дом.
Тем более, у нас на кухне ей опасно находиться, из щели между рамой и стеклом жутко дует.
Не дай Бог, ребятенок простудится!
Спустя десять минут сдаю Рапунцель тете Нине. Не возражает, но хмурится.
– Пожалуйста, не говори ей, что она забытая туфелька Золушки, ладно?
– Фи! Мне еще и рот на замке держать?
– Как твой Васька поживает? Как его детки? – перевожу стрелки на любимого питомца. Есть две вещи, о