– Таганка, я твой бессменный арестант. Погибли юность и талант в твоих стенах… – надрывается певец.
– Это Роман, – со знанием дела кивает Макс.
Из комнаты выглядывает взлохмаченная рыженькая девушка и тут же скрывается. Песня стихает.
– Ну чего встали там? Макс, дуй сюда. Олька, встреть народ!
Рыженькая, приглаживая волосы, выходит в коридор. На ней халат ненамного длиннее, и из выреза то и дело выглядывает пышная грудь. Отвожу взгляд. Девушка мурлыкает, извлекая две пары тапок из калошницы:
– Добрый вечер! Проходите. Чай, кофе? Что посерьёзней?
– Мы со своим самоваром! – Макс забирает у меня бутылку и скидывает кроссовки.
Следуя его примеру, снимаю ботинки и получаю взамен спортивные тапки. Просто изумительно смотрятся с брюками и пиджаком, но я сюда не свататься пришёл. В комнате, на кожаном диване восседает хозяин дома в одних джинсах. На столе следы пирушки, на полу разорванные серебристые пакетики из-под защиты от разных случайностей. Оля наклоняется их поднять, демонстрируя полное отсутствие белья.
– Прибери тут, живо! – кивает Роман на стол и отставляет гитару
– Здорово! Это Никита. Я тебе говорил про него.
Сильная ладонь стискивает мою руку. Садимся в кресла напротив. С интересом разглядываю мощную фигуру знакомого своего безопасника. Несмотря на то, что Роману явно за пятьдесят, навалять он может влёгкую. Бицепсы, трицепсы на месте, а тугие вены обвивают крепкие руки, спускаясь к мощным кулакам, постукивающим по коленям.
Ольга ставит перед нами чистые бокалы и уносит блюдо с банановыми шкурками и пустыми виноградными веточками. В комнату входит блондинка и выдёргивает у меня из-под локтя платье, которое я принял за блестящий отрез ткани.
– Вызови мне такси! – с вызовом смотрит она на Романа.
– Лапуль! Пацаны ненадолго. Мы же ещё не договорили, – он глядит на блондинку масляным взглядом, но разговаривает мягче, чем с рыжей. – Потусите там с Олькой на кухне.
Оля вносит тарелку с сыром и маслинами и уходит, унося пустые бутылки шампанского. Она значительно моложе блондинки.
Роман поднимается и, пошатываясь подходит к ней. Рывком забирает платье и обнимает блондинку:
– Люблю тебя!
– А её? – вспыхивает блондинка.
– Ну чего ты при людях начинаешь! – кивает Роман на нас. – Так ведь хорошо сейчас втроём отдыхали. Иди, малыш! Я скоро.
Блондинка уходит, и Роман закрывает за ней дверь в гостиную:
– Переживает, лапа моя, – объясняется он перед нами.
– Жена,