На руках малышка немного притихла, но лишь только он попробовал уложить девочку в кроватку, та снова раскричалась. Переложил ребенка в одну руку, второй тряхнул за плечо спящую жену.
– Что ты хочешь, Тимур? – недовольно пробормотала та.
– Ребенок надрывается, а ты спишь, – сквозь зубы проговорил Арсанов, – еще и берушами уши заткнула.
– Ты сам виноват, – зевнула Нина, – не разрешаешь няне оставаться на ночь.
– Я не хочу, чтобы здесь ночевала чужая женщина. Достаточно того, что она проводит с ребенком весь день.
– Я не высыпаюсь, у тебя совсем нет совести, Арсанов.
– Меньше шляйся по салонам и магазинам.
– У меня послеродовая депрессия.
– Значит ложись в клинику и лечись, если у тебя депрессия, – зло ответил Тимур, потому что дочка снова начала кричать.
– Ее пора кормить, – Нина видимо поняла, что его лучше не бесить. Встала и взяла девочку на руки.
– Ну все, все, хватит, не кричи, – сунула ей пустышку, – сейчас папочка сделает нам смесь, и мы покушаем. Сделаешь, папочка?
Он ничего не ответил, оттолкнулся от стены и пошел на кухню. У Нины в роддоме пропало молоко, и с первых дней дочку кормили смесями. Конечно, он покупал самые лучшие, но каждый раз, когда видел, как ее кормят из бутылочки, становилось дико жаль собственного ребенка.
Пока доставал бутылочку из стерилизатора, отмерял смесь и наливал воду, думал, почему Нина так неласкова с дочерью.
Когда он брал девочку на руки, не мог удержаться, чтобы не прижаться щекой или губами к пушистой головке или нежной щечке. Называть всякими ласковыми прозвищами и смотреть, как она морщит носик. А Нина делала все механически, как робот.
Может, у нее действительно послеродовая депрессия, и он зря так злится?
То, что у него теперь есть ребенок, Тимур принял сразу. И что он отец, и что у него есть дочь. Он даже не мог сказать, любит ее или нет. Просто увидел в первый раз, крошечную, – Сонька у него в ладонях поместилась, – и понял, что это его. Без всяких тестов ДНК.
Тест, конечно, все равно сделал, и его отцовство подтвердилось со стопроцентной вероятностью.
С Ниной оказалось сложнее. Тимур слишком свыкся с мыслью о разводе, и то, что у него снова есть жена, напрягало. Потому и отселил ее с дочкой в бывшую супружескую спальню. Но если у жены проблемы, конечно, надо ей помочь.
Нина села кормить Соню, а Тимур присел рядом на корточки. Малышка ела жадно, обиженно всхлипывая, а потом вдруг фонтаном выдала все обратно и так выгнулась на руках у Нины, что та ее чуть не выронила.
– Что ты делаешь, – качнулся навстречу Тимур, подставляя руки, – ты же ее уронишь.
– Фу, Тимур, забери ее! – брезгливо проговорила Нина, держа ребенка на вытянутых руках. – Достала! Уже третий раз за сегодня рыгает!
– Что? – горло сдавил спазм. – Третий раз? И ты молчала? Быстро оделась!
Коротко выматерился, выхватил ребенка и вбежал в гардеробную. Швырнул в жену первой попавшейся тряпкой,