– Знаю! – выплюнула я с не меньшей злобой. – Я знаю, что вы мерзавец, для которого чужие жизни – лишь грязь под вашими ногами! Знаю, что вы мерзавец, который способен отобрать ребёнка у матери только потому, что вам захотелось поиграть в отца! Снова! Одного сына не получилось вырастить копией себя, так теперь другого хотите превратить в послушную собачонку?!
Я уже кричала, не помня себя от гнева и боли, которыми была переполнена.
– Заткнись! – взревел Ян. На скулах его выступили желваки.
– Не будет этого! – продолжала распаляться я, не обращая внимания на сгустившуюся в глазах Соколовского тьму. Непроглядную, окутывающую меня с головы до ног. – Артём – сын Миши. Его он считает отцом, Ян. Его – не вас! И я клянусь, сделаю все, что в моих силах, чтобы вырастить своего ребенка похожим на него.
– Похожим на него?! – вдруг засмеялся Соколовский. – Мой сын вырос слюнтяем, который предпочёл сбежать от трудностей! И жену себе нашел под стать!
– Вы ничего обо мне не знаете! – выкрикнула я.
– Я знаю о тебе все, Адель!
Мгновение – и я оказалась прижатой к Яну.
– Нет уж, я… – Попыталась вырваться, но хватка Соколовского была стальной.
– Больше ни слова, Аделина, иначе я… – процедил он мне прямо в губы.
– Иначе что?! – Из груди вырвался лишь громкий шепот.
В следующую секунду он накрыл мои губы своими. Я застыла в оцепенении. Не отвечала ему, но и не отталкивала. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть. Во мне смешались неприятие, происходящего и где-то там, на самом краю сознания… желание, чтобы это не заканчивалось. Боже, я правда не хотела, чтобы Ян выпускал меня из рук.
И всё-таки разум победил.
– М-м. – Я упёрлась ему в грудь ладонями и отвернулась.
– Адел… – прохрипел он.
Я грубо отпихнула его от себя. Взгляд его все еще горел, но рот вновь скривился в презрительной усмешке.
Я вытерла губы и тоже едко улыбнулась.
– А говорили, что вашу постель есть кому греть.
– Не нарывайся. – Он отошел от меня, отвернулся и принялся застегивать рубашку, а я все смотрела на его широкую спину.
Что это было? Смена стратегии в нашем с ним сражении или что?! А со мной что?! Стресс? Усталость или неосознанное подчинение силе и власти?!
– Больше не прикасайтесь ко мне! – выпалила я зачем-то. Какая глупость! Если захочет, я ничего не сделаю.
Именно это и отразилось в его насмешливом взгляде, когда он снова повернулся ко мне.
– Я здесь только ради сына.
– Я в курсе. – Опасная, бурлящая, будто вулканическая лава тьма ушла из его глаз, оставляя лишь холод и презрение.
– Свободна, – донеслось мне в спину.
Уже направлявшаяся к двери, я обернулась и посмотрела на Яна.
– Мне вас жаль, – сказала и хотела выйти, но дверь открылась сама.
– Ух ты. Как интересно! –