Тянусь к телефону, чтобы глянуть фотки своего котёнка, и натыкаюсь на кучу очередных пропущенных звонков от мамы. Чаты даже не открываю. Аманда в отъезде. Представляю, как она бесится. Бедный персонал отеля! Мои отношения с Евой больная тема для матери. После бегства моей взбалмошной девчонки, я пошёл на поводу у родительницы и женился на однокурснице.
Ираида, единственный ребёнок в семье, ни в чём не знала отказа. Но это не испортило её. Я бы предпочёл остаться с ней друзьями – как женщина Ираида совсем меня не привлекала. Она была одного со мной роста, при моих ста восьмидесяти, тоща и белёса во всех местах. Жиденькие светлые волосы она коротко подстригала, косметикой не пользовалась. Когда я впервые увидел её в институте, мне почему-то пришла на память картинка из учебника зоологии, где игуанодон стоит на задних лапах. Она так и не узнала, откуда взялось её прозвище Игуанида.
Так что о любви речи не шло. Зато с Ираидой можно было часами говорить о чём угодно: хоть о семантике этюдности в прозе Пришвина, хоть о трепанации черепа.
Ираида страдала белокровием, мечтала стать врачом и вылечить себя. За шесть лет студенческой жизни мы крепко сдружились и не держали друг от друга тайн. Мои интрижки забавляли Ираиду. Она с лёгкой улыбкой выслушивала мои истории. Но моё знакомство с Евой она приняла в штыки, и вскоре я совсем пропал с радаров. Тем летом мы с Ираидой почти не виделись, зато родители зачастили друг к другу в гости. Тогда я не знал, что они собирались на военный совет. Ева упростила им задачу – сбежала с цирком.
Я сгрыз ногти, когда Ева пригласила меня на первое представление. Меня не удивило, что моя Багира не побоялась войти к тиграм в клетку, но сразило наповал как она кошкой взирала на патлатого красавчика с хлыстом. Рядом с брутальным дрессировщиком она выглядела нимфой. Лолита, блин! В тот вечер я поджидал её у служебного выхода с цветами. Ева задерживалась. Чего я только не передумал! Хотелось высечь её метровыми розами как розгами. Но она вышла, взяла букет, поцеловала меня как ни в чём не бывало и так отодрала в машине на побережье, что я простил ей все свои терзания. В крови Евы бушевал адреналин, а в моей – тестостерон.
***
Топот маленьких ножек отрывает меня от воспоминаний. Робкий стук меня удивляет. Похоже, наше общение пошло Кате на пользу. Семена упали в благодарную почву.
– Котёнок, забегай!
Дважды повторять не нужно.
– Папа! – Катя пулей проносится по комнате и с разбегу запрыгивает на меня. Похоже, про коня малышка не шутила. Прыгучесть у неё воистину кошачья. – Привет! Какая у тебя пижама! Как тигр, полосатая. – Она, растянувшись на мне в поперечном шпагате, ставит локти мне на грудь и кладёт подбородок на ладошки.
– Ты чего так рано вскочила? – приглаживаю её растрепавшиеся волосы.
– Баламута кормить, но он уже молока нахлебался и катается на шине в вольере. Боюсь он этим качелям быстро верёвку отгрызёт. Зубатый чувак… – Катя перехватывает мой взгляд и тут же поправляется: – То есть пацан.
– За тигрёнка можешь быть спокойна, он в надёжных руках.
Катя