– Масло, – пояснил Алим Осипович, когда я поинтересовалась, что же здесь хранилось. – Оно и загорелось, когда сарай подожгли.
В дальнем углу виднелся еще один проход, скрытый за ростовой бочкой. Сейчас о бочке напоминали только ржавые ободы с белеющими в угольной пыли бирками, использующимися при детальном описании места преступления.
Согнувшись вдвое, я полезла за князем в потайной ход, который покатыми ступенями полукруглой лестницы уводил под землю. Глубоко же купец зарылся! Узкий спуск совершил полный виток вокруг оси, когда проход внезапно расширился, открывая просторное помещение квадратов на двадцать пять. Массивные каменные колонны держали потолочный свод и ту тяжесть, что напирала сверху. Не ошибусь, если предположу, что зал расположен под поместьем. Или поместье нарочито построено над подземельем, из которого имелся еще один ход, закрытый на засов дубовой дверцей.
– А куда он ведет? – поинтересовалась у князя насчет второго выхода.
– Тянется под уклон по улице и выводит к укромному месту на берегу реки. Судя по характерным следам, ходом часто пользовались контрабандисты, а на реке товар грузили в лодку и вывозили по воде, – подсказал князь Леви.
Сам он приблизился к стене, у которой лежал плоский валун и вокруг пирамидой расставлены толстые свечи. Поверхность валуна плоская и вытянутая в длину. На нем достаточно места, чтобы уложить человека среднего роста. На самом камне видны зазубрины и бурые подтеки. Подойдя поближе я поняла, что в основание пирамиды лежат человеческие черепа, которые издалека не распознать из-за восковых наплывов.
– Что за мерзость? – Как раз над камнем сгустилась концентрированная маслянистая клякса, марево от которой расходилось по потолку. С улицы я заметила лишь слабенький отголосок черной дряни.
– Алтарь для жертвоприношений. Штефан Холзман возомнил себя последователем ордена Тьмы, – с ненавистью бросил канцлер. – Двенадцать лет назад мы уничтожили тварь, отравляющую наш мир, но вот таких выродков, кто до сих пор совершает гнусные обряды, еще вылавливаем в разных уголках империи.
– И правильно делаете! Нельзя, чтобы нелюди и дальше зло творили. – Я присела на корточки возле камня, стянула перчатки и нерешительно коснулась леденящей поверхности.
Видения, одно страшнее другого, молнией пронзили сознание. Десятки замученных до смерти людей прошли через алтарь. Как вживую увидела почтенного вида седовласого мужчину, который самолично вершил казни и пытал тех, кому не повезло угодить ему в руки. Конкуренты, обидчики, нищие, бурлаки и отходники, приехавшие в город на заработки. В основном, одиночки, но попадались и семьи. Мужчин сразу отправляли на алтарь, а женщин и детей вывозили через потайной ход. Дальнейшую их судьбу страшно представить, потому что забирал пленников человек, перед которым сам Штефан Холзман гнул спину и пресмыкался. Единственное, что