– Она была высокой блондинкой, а ты – миниатюрная, жгучая брюнетка. У нее голубые глаза, у тебя янтарные.
– Какие, прости?
– Янтарные, как у тигра. Разве никто тебе не говорил такое?
– Нет.
Поднимаюсь на носочки и касаюсь его рта приоткрытыми губами. Чес напрягается. Дрожь его каменных мышц вмиг передается мне… Не отпускаю его – целую, облизываю губы языком, пытаюсь проникнуть им в его рот, но… Безуспешно. Он позволяет себя целовать, но не отвечает. Закрываю глаза и отдаюсь ощущениям… Мне нравится вкус его губ, запах, мягкость удлиненных волос… Хочу его… Разве такое возможно? Я только что рассталась с мужем, но хочу другого мужчину?
На мгновение мне кажется, что Чеслав что-то чувствует… Его дыхание сбивается, на висках проступают капельки пота…
Ползу ладонью по его животу и сжимаю пах. Ничего. Абсолютно… Выходит, он и правда… такой?
– Я же говорил. А ты думала, вру? – тоскливо протягивает он. – Довольно экспериментов, Дана. Думаю, при папе нам не придётся так усердствовать.
Он уходит, оставляя меня одну.
Распахиваю створки злосчастного шкафа, глубоко вдыхая затхлый запах чужих вещей – платьев, блузок, пальто… Внизу стоят коробки с обувью. Поглядывая на дверь, поднимаю крышку и подхватываю ботинки тридцать девятого размера… У меня тридцать четвертый. Я и правда совсем другая – непохожая на его жену. Без шансов, Дана… Вообще.
В двери стучат. Едва успею отпрыгнуть от шкафа и хрипло отозваться.
– Тетя Дана, идите кушать. Я сварила картошку. Если честно, мало что умею и…
– Спасибо, детка. Я обожаю картошку. А сметана есть?
– Да. А вы… Вы не сбежите?
– Не бойся, не сбегу. Помогу твоему папе.
– Я зову его Чес, не могу пока…
– Ничего, со временем сможешь. Идем?
Глава 8.
Чеслав.
Офигеть просто… Она меня целовала. Никому за два года не удалось, а Дана обняла мои плечи и коснулась губами.
До сих пор перед глазами стоит ее образ – тоненькой, хрупкой девушки с крошечными ступнями и янтарными глазами. И чего я так к ним привязался?
Сжимаю пальцами руль и шумно выдыхаю… Нет, Лера, я обещал, что ты будешь единственной женщиной в моей жизни. Да и не хочу я ничего! Переживаний, бессонных ночей, волнений, потерь… Не переживу больше, если что-то подобное случится.
Ловлю себя на мысли, что стал забывать жену… Помнил все до мелочей – ее шрамики, черточки, родинки. А сейчас забываю… Соединяющая нас нить словно истлевает во времени…
А перед глазами чужая женщина… Та, кого не планировал впускать в свою жизнь…
Чтобы отвлечься, хватаю телефон и звоню Ирке.
– Ну как ты, жених? Еще не оприходовал свою Дюймовочку, – ржет она.
– Очень смешно. Нет и не собираюсь, – сиплю в динамик, вновь вспоминая ее мягкие, подвижные