Скатав трусики по бёдрам, я швырнул их к разлетевшимся салфеткам, она же, не переставая целовать, расстегнула пару пуговиц моей рубашки. Пальцы её коснулись моего лица: скул, подбородка, и я почувствовал на губах протяжный выдох. Развёл бёдра Стэллы шире и встал меж них. Под туникой она была совершенно нагой. Прекрасное гибкое тело под моими ладонями, ложбинка позвонка, узкие плечи. Как шальной, я гладил её, ни на чём не останавливаясь и понимая – ещё пара минут, и всё кончится, даже не начавшись. Хотеть женщину настолько сильно… Словно почувствовав моё нетерпение, она резко дёрнула края рубашки, и пуговицы с негромким стуком разлетелись в разные стороны. С нажимом она провела по моим плечам, оставила следы от коротких ногтей, лизнула кожу.
– Вкусный? – сипло хмыкнул я, не прекращая сминать её тело. Грудь… Пальцем по твёрдому соску, чуть сильнее, мягче и снова сильнее.
– Сойдёт, – небрежно выдохнула она, и дыхание жаром обожгло влажную от прикосновений её язычка кожу. Ладони её устремились по моему животу к пряжке ремня. Несколько ловких движений, и она уже опускала застёжку на ширинке.
Отстранилась, посмотрела на меня как-то странно: непроницаемым, зовущим взглядом. Бездна. Только в глубине зрачков огонь… Откинувшись на стол, она позволила мне рассмотреть себя. Кожа, покрытая бронзовым загаром, небольшая высокая грудь с красивыми ореолами и коричневатыми вершинками сосков, аккуратный пупок, раскрытая передо мной плоть. Дерзкая и вызывающая, она была прекрасна. Не знаю, чего она стремилась добиться, потому что хотеть её сильнее, чем я уже хотел, было просто невозможно. Сдёрнув джинсы, я подхватил её ногу под коленкой. Тела наши соприкасались, и я знал – она тоже хочет меня. Провёл по влажной плоти и, с шумом вдохнув её запах, облизал пальцы. Всё такая же вкусная…
Ночь её глаз вспыхнула, словно бы языки пламени взвились выше. Потянувшись ко мне, она шепнула, передразнивая меня:
– И как, вкусная?
– Очень, – глядя ей в глаза, отозвался я и в следующий миг толкнулся в неё. Резко, мощно, до упора. Грань, и я, едва балансирующий на этой грани. Какая же узкая…
Стэлла вскрикнула, выгнулась, закрыла глаза и откинулась на стол. Пальцы её безвольно сжались в кулак. Подхватив её под второй коленкой, я стал жадно вталкиваться в неё. Знал, что надо бы дать ей привыкнуть, вспомнить меня, но это было выше моих сил. Я и так ждал слишком долго! Чувствовал её влагу, её жаркое тело, её кожу. Её негромкие глухие стоны заводили меня так, что в висках пульсировало. С очередным стоном она подалась мне навстречу, выдохнула моё имя, и я, зарычав, закинул её ноги себе на плечи. Вот так… До самого упора, до предела! Склонился