Снова провела расческой по волосам и тряхнула роскошной шевелюрой.
– Можно подумать, твоя задница чем-то лучше остальных! – огрызнулась Ари.
– Говорят, что когда-то в древности Арх дал свободу рабыне, а потом сделал ее своей женой.
Ари расхохоталась.
– И ты рассчитываешь, что господин заметит тебя?
– Почему бы и нет?
Вздернула острый подбородок и провела руками по тонкой талии и высокой упругой груди.
– Я ублажу его так, как ни одна из его сраных наложниц. Так что не обольщайся, ты! Долбаный и ободранный мотылек.
Она зыркнула на меня миндалевидными черными глазами.
– Тебе не светит!
Ари запустила в нее расческу, и в этот момент включился лазерный луч. А это означало – нам нужно замолчать. Потом, утром, когда мы вместе сядем за стол в столовой, Ари прошепчет мне на ухо:
– Берегись ее. Она подлая сука. Когда-то из-за нее пострадала девушка. При ней ничего не рассказывай. Донесет Сунаг, и мало не покажется. Отправят в Столовую…
– Что такое столовая? На кухню, что ли, отправят? Там работа тяжелее?
– Нам запрещено об этом говорить. Но оттуда никто уже не возвращается. А еще…она права. Будь учтивой с архбаа и моли Бога, чтоб она забыла о твоей дерзости.
В этом доме много господ, и мы обязаны слушаться их и поклоняться им, но нашу судьбу никто не может решить без приказа самого Вахида.
За все это время я ни разу его не видела. Но я прикасалась к вещам, которые ему принадлежат, убирала в его комнатах, кабинете. Мыла окна в его спальне.
Здесь не было такого понятия, как генеральная уборка – здесь она каждый день. Мы начищаем до блеска каждую ручку на шкафчике, убираем каждую ворсинку с ковра.
И я внутренне инстинктивно знаю, когда именно нахожусь в его покоях, когда складываю именно его вещи. По запаху, по дрожи, которая проходит электричеством сквозь все тело. Присутствие Вахида что-то меняет в окружающей меня ауре. Как будто те предметы, которых он касался, носят на себе печать его пальцев, и я завидую им – они так просто могут ощутить его касания, не принеся в жертву абсолютно ничего. А я… я готова принести в жертву свою свободу и даже не мечтать вырваться из этого проклятого места. Еще я всегда точно знала, что ОН вернулся домой. Каким-то звериным чутьем. Даже не выглядывая в окно. И пусть нам запрещено приближаться к арху, пока он сам не позвал жалкую эскаму к себе, я жаждала увидеть его силуэт хотя бы издалека. Но обычно Вахид приезжал домой лишь под вечер, и моя смена еще ни разу не прислуживала ему за столом. Новичков близко к хозяевам не подпускали, пока не будет пройден полностью первый курс обучения. В том числе и сексуальное просвещение. У нас еще не было ни одного