Арис. Ярость непокорных. Ульяна Соболева

звук.

      ***

      Взгляд зацепился за сильную руку Эйнстрема, взметнувшуюся вверх, за длинные смуглые пальцы, обхватившие рукоять плетки. Он явно наносил удар за ударом, не жалея, а больше получая удовольствие от процесса. Но проклятый ублюдок предпочитал корчиться в агонии молчания, но не произнести ни звука. А он горел в этой агонии. Я видела это по его глазам. Закрывшись, чтобы не ощутить его боль кожей, но давая себе возможность услышать голос в голове. Испытывая к самой себе злость и непонимание, почему вообще позволяю этому рабу подобное. Но мне хотелось его сломать. Хотелось заставить признать свою никчёмность передо мной и мою власть над ним. И в то же время я знала, как только он сломается, я потеряю к нему любой интерес.

      Снова смотреть на его лицо, залитое кровью и потом, невольно отмечая, что даже гримаса боли не портит его. Наверняка, он был любимчиком у своих прежних господ. Таких красивых рабов обычно использовали не только как воинов, но и как постельные игрушки. И не только женщины, но и мужчины. Всё же ощущение власти вскрывает самые низменные качества личности. Из десятков тысяч обладающих властью не наберется и десяти, использующих её во благо окружающим. Алчность, жестокость, извращенность…самые страшные качества, присущие тем, кто взирает сверху вниз на народ, на слуг, на рабов.

      И почему-то от мысли, что это идеальное тело использовали для сексуальных утех, становилось не по себе. Ломали ли его? Скорее, нет. Скорее, он соглашался добровольно. Но такие, как Арис, навряд ли простят обидчику даже толики унижения.

      "Ты слишком высокого о себе мнения, раб, если считаешь, что можешь доставить мне удовольствие…любым способом".