Вытираю лицо полотенцем, глотаю воду с аминокислотами и на дорожку. Она стоит «мордой» к окну. Вид крутой, особенно на закате. Обычно я долго пялюсь на горизонт, нашагивая свою норму. Сейчас нихуя не вижу. Мне хочется въебать по этому стеклу, чтобы оно пошло трещинами. Следующим ударом можно вынести его и выбраться на улицу.
– Миш, хватит, – приглушив музыку, просит вошедший отец.
Ходит за мной, как нянька. Бесит! Не работается ему, как назло. То срочных дел столько, что домой приезжает поспать на пару часов. И то не всегда, что одно время было мне сильно на руку. А тут всё бросил и носится по пятам, боясь, что меня сорвёт.
В чём-то он прав. Я балансирую на грани от глобальной катастрофы, поэтому вспоминаю спортивный снаряд, который сегодня ещё не юзал, чтобы применить сразу после беговой дорожки.
– Миш, ты знаешь, что такая нагрузка идёт во вред, – отец пытается переключить мои мысли. – Прекращай, – просит он, убавляя скорость на тренажёре.
– Тогда выпусти меня из дома, – тяжело дышу в ответ, предплечьем вытирая пот со лба. – Почему ты не дал мне ей помочь?! – еду назад по дорожке и спрыгиваю. – Зачем ты влез?! Я бы забрал её! – ору ему в лицо.
– Потому что ты не знаешь, что это за люди, Миш. А я знаю. И последнее, чего я хочу, это увидеть единственного сына в гробу с огнестрелом в голове. Марш в душ и займи себя чем-то другим. Двигайся по материалу из универа. Забей голову учёбой. Пока не остынешь, из дома тебя не выпустят. Я распорядился, – на полном серьёзе заявляет он.
– И как же они меня удержат? – вскидываюсь, чувствуя, как температура крови достигает точки кипения и плавит мои вены вместе с внутренностями.
– Я разрешил охране применять силу, если ты попытаешься уйти, – отвечает отец.
– Ты серьёзно?! – делаю шаг к нему, но тут же торможу себя.
– Забудь эту девочку, Миша. Она для тебя потеряна. Иногда отступить – это не слабость, а разумное решение, чтобы избежать очень серьёзных последствий.
Толкнув отца плечом, сваливаю к себе. Не могу и не хочу это слушать. У меня есть своё мнение на этот счёт. И сейчас оно не сходится с мнением родителя.
На лестнице ощущаю перегруз в мышцах, но меня это не останавливает от пробежки по ступенькам. Швыряю на пол промокшие шорты вместе с трусами. Захожу в свою ванную и встаю под тёплый душ. Глаза щиплет от смеси пота и воды, пульс слишком высокий. Дышится тяжеловато. Я себя прилично загнал за сегодняшний день.
Даже от того, что хорошо попал по роже и рёбрам одному из козлов, забравших Аишу, ни хрена не легче. Нас с Беркутом скрутили менты и родительская охрана, а её увезли. Мою маленькую, хрупкую и недосягаемую.
– Не отдам! – рычу, сжав зубы до скрежета.
Врезаюсь кулаком в кафельную стену. Руку пронзает болью до самого плеча.
– Блядь! – ору и вырубаю душ.
Заматываю бёдра полотенцем. Выхожу в комнату и падаю мокрой спиной на покрывало