Целитель. Эмблема. Владимир Поселягин

был, один пациент подарил, знаю от и до, проверил, четыре патрона в патроннике и один в стволе, занял позицию так, чтобы отсвет факелов отлично старика-следопыта подсветил, как и его собак. Они привязные были к ремню старика. Это нормально, многие охотники молодых псов так привязывают, чтобы не потерялись в тайге. Хотя эти два пса, на молодых не тянули. Они и были моей целью, встал за ствол дерева, я вскинул карабин, плотно прижимая его к плечу, прицелился, и сразу выстрелил. Медлить нельзя, сближались, а между нами метров пятьдесят всего. Вроде попал туда куда и хотел, точно под пряжку ремня старика. В живот, ранение тяжёлое, может и не выживет. Да помучается перед смертью. А не фиг на нас охоту устраивать было. Быстро передёрнул затвор, подавая новый патрон, выстрел, и взвизгнув, одна собака забилась на земле. Пока другие охотники пытались найти укрытие, разбегаясь, и палили в ответ, снова перезарядившись, с другой стороны дерева чуть высунул ствол, прицелился, и второго пса поразил. Третьим выстрелом. После этого прикрываясь стволом дерева, по которому уже все палили, побежал прочь. Точнее пополз, но быстро. Дальше вскочив, побежал. Всё, преследования не будет, утащат старика и будут ждать дня, так что я забрал вещи, еле нашёл, и к остальным.

      Вот с ними проблем нет, у родника оставил, сразу нашёл. Медлить не стали, пусть испуганны были близкой стрельбой, факел запалили, и пошли прочь. Большую часть трофеев отдал Артёму. Вещмешок с сапогами, куртку, сам застегнул ремень с подсумками, через плечо получилось, и нёс оружие, я его уже перезарядил. Ну и свой вещмешок. Все загружены были, но шли уверенно. А факел несла Татьяна Смирнова, девочка одиннадцати лет, у той вещей немного, вполне по силам. И двинули прочь. К реке.

* * *

      Я смотрел на портал, и счастливо улыбался. Две недели мы бродим по тайге. Не кругами, двигаемся строго на юг, километров на сто пятьдесят прошли точно, с учётом маленьких детей, да для тайги, это очень неплохо. Хотя вру, больше десяти дней мы идём по шпалам, да ночами. Днём засекут. И это всё равно выходит быстрее чем днём по лесу. Я в большинстве оставляю их, и бегаю вокруг на предмет что добыть для пропитания. Днём в основном, потом отсыпаюсь, а ночью идём. С добычей проблем нет, даже как-то обнаружил солончак, там явно разработка кустарная велась, но соли мы добыли. Да, за эти две недели мы людей ни разу не видели, ночью слышали, пропуская мимо поезда и редкие эшелоны, а видеть не видели. Пару раз под дождь попадали, спасал плащ-охотника и густые лапы елей. Я снабжал своих рыбой, было и мясо, один раз косуля, второй раз подсвинок. Из выводка кабанов. Потом от разъярённой мамаши на дереве прятался. Ничего, не голодали. Цинги тоже не было, находил травки в лесу, дикий чеснок, да и ягоды пошли. Нормально шли, одежда чуть истрепалась, но это нормально.

      Поправив ремень карабина на плече, я задумчиво глянул на железнодорожный мост. Дело в том, что портал завис в метре над водой, почти посередине реки, она шириной метров шестьдесят в том месте. А у моста охрана, днём не воспользуешься порталом, он в пределах