В толпе много людей с плакатами. Томас со своей сцены смог разглядеть как минимум дюжину с религиозными знаками в передних рядах огромного леса голов. Именно они громче всех и кричали.
– Я еще раз обращаюсь к вам, господин канцлер, – Томас внимательно посмотрел в камеру телеканала «ORF» . – Народ не хочет видеть вас во главе нашей великой страны, уйдите в отставку ради блага наших граждан.
Поле взорвалось шквалом аплодисментов и одобрительных выкриков, лозунга Консервативной партии и других слов, которые Томас не разобрал.
– А Делегацию я призываю проголосовать за объявление новых выборов, – и теперь он позволил себе улыбнуться. – Ведь вы этого хотите? – новый поток криков и ослепляющие щелчки фотоаппаратов.
«Точно. Ее потеря».
Губернатор Хофман накрыл рукой микрофон и прочистил горло. Он сверялся с заметками лежащими перед ним на трибуне, когда краем глаза заметил движение справа от себя, возле лестницы. Расплывчатое широкое пятно быстрыми шагами забралось на сцену и шло по направлению к нему. Томас успел только повернуть голову, когда наткнулся на дуло оружия. Многотысячная толпа постепенно стихла, заменив крики удивленными возгласами. И он был уверен, что сердце его замерло в этот самый момент. Человек в камуфляжной форме со шлемом на голове направлял автомат прямо ко лбу Томаса. Он не думал о том, как военный попал на сцену или кто его мог пропустить. Единственное, что крутилось в голове: «Я не хочу умирать просто губернатором».
– Пододвинь микрофон ко мне, – резким голосом сказал тот. – Живо!
Томас оглядел людей внизу сцены: генералы и журналисты разинули рты. Только его пресс-секретарь в потертом костюме сохранял спокойствие. Холодные глаза. Не те, которые Томасу хотелось увидеть перед смертью. Мани кивнул ему.
Томас влажной от пота рукой наклонил микрофон в сторону солдата. Тот, видимо, уже заготовил речь:
– Не слушайте фашистского провокатора! Он пользуется вашим страхом и ненавистью, чтобы контролировать вас, – он говорил громко, обращаясь к людям и камерам. – Томас Хофман – бывший директор «AusOil», компании, которая чуть не загубила озеро Бирма, разве вы не помните?! Бизнесмен, фигурирующий в коррупционных скандалах. Как вы можете его слушать?
«Фигурирующий? Кто вообще пользуется такими словами?».
– Он говорит вам о нравственности, хотя сам в 2029 году высказывался за легализацию проституции и легких наркотиков. А после принятия закона, фотографировался с делегатами, что его приняли. Люди, вам что совсем отшибло память? – в ответ тишина. Казалось все поле затаило дыхание. Сердце Томаса билось сильно, словно он на беговой дорожке у себя в подвале.
«Где эти чертовы охранники? Военные слева от меня. Почему они просто стоят?».
Вооруженный солдат посмотрел ему прямо в глаза. Теперь Томас видел его глаза. Глаза, наполненные неприкрытым презрением и ненавистью:
– Губернатор