Мне есть что внукам рассказать:
Про чувства, канувшие в лету,
Про сына, дочь, жену и мать.
Любовь – как первое апреля,
Сплошной обман из века в век.
Но все равно, от счастья млея,
Живет надеждой человек.
Твой портрет
Я помню, в юности далекой
Твой милый рисовал портрет.
И в этой жизни одинокой
Он для меня как Божий свет.
Тебе послал его я сразу,
Засунув молча в бандероль.
С тобой бродили по Кавказу,
Любили, не играя роль.
Но фото милое – доселе
Перед глазами, как алтарь.
Себя держу я на пределе,
Разлука душит – сука, тварь!
Но ты живешь и это – классно,
Могу с тобой поговорить.
Твоя улыбка так прекрасна,
Она любви ушедшей нить.
Когда ты «Ремика» подносишь
К экрану, нежно теребя.
Любви моей как будто просишь,
Как прежде, я хочу тебя.
Вот так пишу, о чем попало,
Вообще – что в голову взбредет.
Грехов наделал я немало,
Ни царь, ни Бог не разгребет.
Твое письмо
Сегодня я твое письмо прочла
И вижу: луг, цветы, летит пчела,
Закат, восход, небесную лазурь,
Разбросанную по лесу глазурь.
Палитру красок осени в лесу,
Листвы опавшей дивную красу.
И в платье белом, словно под венец,
Я выхожу из леса наконец.
– Привет! – сказала, будто обожгла.
Забыть другого так и не смогла.
Я помню, ты меня предупреждал,
Что получу предательства кинжал.
Но жаль не это, к боли я привыкла,
Страшнее, что душою я поникла.
Доверия к мужчинам больше нет,
И как мне быть? Не нахожу ответ.
А осень поздняя листвою шелестит,
Щегол замерзший больше не свистит.
Ворона каркает и крыльями шумит,
Плывут вон тучи, скоро задождит.
И рай в душе, вот строчки, вот письмо,
Ты лишь писал, оно пришло само.
Не можешь жить, спокойно и степенно,
Порыв твоей души, как море пенно.
Сегодня я твое письмо читаю,
Попив – нет, нет – лишь только чаю.
Но если редко будешь мне писать,
Я буду пить коньяк. Ядрена мать!
Память
Я не могу забыть тебя на миг,
В твоих глазах я тайну всю постиг.
Они манят огнем неугасимым,
Таким родным, таким любимым.
А губы манят нежностью своей,
Как путника уставшего – ручей.
Хмельную сладость этих лепестков
Я сохраню на тысячу