На таких ящериц даже бывалые воины опасались охотиться, потому что в ловкости и силе нет этим тварям достойного соперника. Мелькнет молнией коготь – и потроха горе-охотника вывалятся под ноги, не соберешь.
– Пока мужчины развлекаются на празднике, поймаем чудовище и накормим детей, – решили женщины.
– Поймаем? Она чудовище.
– Справимся. Мужчине бог дал силу. А женщине ум. В трудные времена ум важнее силы.
– Обойдем игуану против солнца. Только тихо.
Игуана замерла, пытаясь слиться с оградой, ее изумрудные бока медленно перекрасились в цвет жухлой осоки. Лишь изредка из щели рта молнией взлетал, пробуя воздух, раздвоенный блестящий язык.
Шаг за шагом охотницы, крадучись, сокращали расстояние до жертвы. Голод ослабляет руки, зато зрение, обоняние и слух при этом становятся острее.
Если двигаться медленно-медленно, как изменяются облака в безветренную погоду, ящерица не заметит врага. Поэтому даже моргнуть на полресницы нельзя, а если невидимой паутиной резанет по зрачку – плачь, но терпи, иначе добычи не видать. Шаги нужно делать мелкие и бесшумные. Такой походке учится каждый годовалый ребенок, иначе не стать ему удачливым воином.
Ближе и ближе подходили охотницы к игуане. Она их заметила, но с места не двинулась, лишь изменила окрас на спине.
Резко взлетела дубинка Крученой Губы, удар пришелся по хвосту. Я добавила чуть выше.
Позвонки громко щелкнули и длинный, в полтуловища хвост с каменным хрустом отвалился к нашим ногам. Он извивался, размазывая темную кровь по траве. Мощная струя густым фонтаном окатила охотниц. Они отступили, вытирая лица.
Игуана беспомощно оглянулась. В неподвижных синих глазах я разглядела себя, кровавую убийцу, отраженную тысячу раз.
Тысяча убийц держала в руках тысячу дубинок. Вот такими глазами смотрела игуана на меня.
Синий взгляд пронзил душу.
Мама всегда восторгалась ловкостью и умом этих животных. Она говорила, что в ящерице живет два существа. Одно – морское, а другое – небесное. Поэтому у них два сердца и два мозга, а тайный разум спрятан в косточке, которая надламывает хвост.
Но обмануть охотников игуана так и не смогла. Кто польстится на хвост, тому мозгов не видать. Так у нас говорят о лентяях. Охота продолжалась.
Медленно – медленно над головой игуаны поднялась заслоненная ветками дубинка Крученой Губы.
– Беги, глупая! – вдруг закричала я и, подцепив петлю, ослабила захват на когтистом пальце. – Беги, не оглядывайся! Кыш! Кыш!
Отекшая лапа дернулась, выскользнув из ловушки. Игуана протиснула обрубок туловища сквозь расшатанные прутья и, тяжело стуча когтями, скрылась за валунами.
Крученая Губа бросилась следом, вопя:
– А-а-а! Бей, уйдет!
Но никто из охотниц не тронулся с места. Кто не знает, что за ящерицами бегают только ящерицы!
Смешно ловить молнию или бегущую игуану.
Крученая Губа вернулась, проклиная мгновение, когда