– В таком случае вы бы сделали это вчера.
– Вчера мы не успели этого сделать, – ответил я, потому что Клименок никак не собирался реагировать на ее слова.
– Тогда могли бы, по крайней мере, избавить меня от ненужного торчания под дверью.
Я уже хотел, было, принести наши искренние извинения, но Клименок мне не дал этого сделать.
– Это был тактический ход, – сказал он.
– Какой еще тактический ход? – раздраженно спросила она.
– Так тебе и скажи. Размечталась.
– А ваши вокальные упражнения, это что тоже тактический ход?
– А ты сообразительная. Тебе понравилось?
– Думаю, ему это только на пользу.
– Ну раз так, теперь твоя очередь доставить нам с Ватсоном удовольствие.
– Ладно, давайте ваши вопросы.
– Скажи, ты когда-нибудь видела талисман?
– Разумеется, каждый раз во время ритуала.
– Он тебе нравился?
– Если честно…
– Только честно и никак иначе.
– Тогда не очень.
– А почему?
– Не знаю, какой-то он… не такой.
– Не впечатляющий.
– Вот именно, не впечатляющий.
– Скажи, а его мог кто-нибудь украсть?
– Конечно мог, раз украли.
– А кто-нибудь выходил во время вашего бдения?
– Все выходили.
– Вот как?
– А вы думали, можно пробдеть всю ночь и ни разу не захотеть попить или в туалет?
– Тогда почему все уверяют, что никто не выходил?
– Потому что они – идиоты.
– Ты уверена.
– А вы разве нет?
– Хороший вопрос. Но я не могу разглашать ответ в интересах следствия.
– Понятно, – улыбнулась она.
– Нам тут вчера сказали, что Гроссмейстер перепутал слова.
– Чушь собачья.
– Да?
– Как он может перепутать слова, если вместо слов он несет откровенную пургу. Он только говорит, что это – латынь, тогда как на самом деле…
– Думаю, ты сама так делаешь на собраниях своего филиала. Угадал?
– Не скажу.
– У нас раньше на танцах так исполняли песни на «английском языке». Текстов никто не знал, поэтому плели все, что придет в голову, лишь бы было созвучно, – предался я воспоминаниям.
– Похоже, Ватсон, барышня слишком юна, чтобы помнить о том, что когда-то вместо диджеев на корчах играли местные ансамбли на дерьмовых инструментах.
– Как вы сказали? – заинтересовалась Катя.
– Извини, дорогая, но я дословно уже не повторю.
– Нет, как вы назвали свои допотопные дискотеки?
– Корчи.
– Корчи, – рассмеялась она. – Гламурненько.
– Видишь, Ватсон, теперь даже не говорят «клево» или «прикольно». Я чувствую себя динозавром брежнеозойской эры. Ладно, оставим лирику на потом. Скажи, Кать, а кем тебе приходится Гроссмейстер?
– Он – никем.
– А не он?
– А неон –